Я получил новую машину.

Во времена моей дикой молодости, это было событие с родни рождению первого ребенка. Все в гараже, включая сторожей и уборщиц — поздравляли. Жали руку, заглядывали в глаза и буквально требовали — «Проставляйся!». И это меня ни сколько не возмущало и не сердило, напротив я сиял — словно Тульский самовар! Приглашал всех отмечать, еще даже и не зная, куда и на что…

Сейчас же это событие, не столь феерично. Ну новый тягач, но у меня и старый-то, тоже был — как новый, четырех лет еще нет! Фирма — та же -«Скания», модель, цвет, мощность — все то же самое. Единственно, здесь у меня теперь есть холодильник и кофеварка. Так-то оно лучше конечно чем было, но тех первых чувств уже не вызывает. Да и возраст наверное берет свое. Ну не будет же, сорокапятилетний дядька, прыгать от радости от новой «игрушки».

Да вот. Еще в свази с новой машиной, появилась проблема.

Новый напарник.

Он появился, как и все не хорошее — рано утром. Прихожу я на работу, смотрю — мужичонка, какой-то суетливый, вокруг грузовиков вьется. Сам невысокий, невзрачный, полинявший весь какой-то. Меня увидел, как будто стольник нашел, заулыбался весь, аж зацвел! И чуть не вприпрыжку, ко мне с ладошкой вытянутой — здороваться. «Меня, говорит, Толик зовут!». Я чуть сдержался, что бы не заржать в голос! Ну а как еще такого «мохра», звать могут. Ну не Анатолий же. Толик, блин! А сам старше меня, лет на десять. Ну познакомились мы с ним таким манером, и тут как раз наш механик подлетает. Он у нас, просто ходить не может, все время бежит куда-то, деловой — страх.» Ну вот Саша, это наш новый водитель — прошу не обижать!» — Это он еще и насмехается надо мной, значит! Хотел я отвести Олежика нашего в сторонку, поинтересоваться задушевно:»Где это ты кадра такого, откопал?». Да не успел, он уже юркнул за дверь, в офис. А туда, я без приглашения — не ходок.

Пока Толик, по городу стажировался, постоянно бесил меня своим: «Олег Степанович — сказал… Олег Степанович — поругает…» Ну ладно при нем, понятно — подлизывается, но при мне-то зачем? Что бы не отвыкнуть, что ли? Или обожает, даже имя начальника!? Тьфу — мерзость какая. Да и начальник-то наш — Олежка — сорокалетний недросль, лысый как коленка, и такой же бестолковый! Обложился журналами, инструкциями, циркулярами, умного из себя корчит. Отучился на «менеджера», в технике ни бум-бум, а туда же — механик. Одно, у него и достоинство-то, — что племянник главбуха! Бегает, мечется, раздувает щеки — значимость показывает. Пытается произвести впечатление, на девочек из бухгалтерии. А как, что серьезное, поломка, или неисправность какая-то не понятная, так ко мне бежит: «Выручай Саша, помогай Саша, спасай Саша.»

Так и с Толиком, с этим, прицепился как банный лист: «Возьми его с собой, да возьми его с собой!» Мало того, он в городе, мне неделю нервы мотал, своей гиперактивностью. Не успею ему одно, показать-объяснить, только отвернусь, смотрю, он уже другую клавишу нажал! «Ты зачем, нажал?» — спрашиваю. Он вздрагивает, головой крутит, своей бестолковой: «Нет, я не нажимал!» — говорит. Начинаешь доказывать, что он, больше-то не кому! Он тут же замолкает, голову в плечи втягивает: «Я наверное, нечаянно…» — лепечет, ну словно маленький, ей-богу. Весь какой то потерянный. Но суетится, все время, ремонтирует что-то, не сидится ему. Когда переделает, все в своей машине, ищет кому бы помочь. Меня, первое время бесило, что он постоянно что то «ковырял», в своем тягаче. «Выслуживается перед Олегом, показывает — вот мол я какой — работящий. Гад.» Но очень скоро я понял, что он просто такой человек. Ну очень активный. При этом, во время работы, он страшно волновался, торопился, все валилось из его рук, был он очень травмоопасен, и дня не проходило, что бы он к концу смены не ходил с замотанным грязной тряпкой отшибленным, или придавленным пальцем. Вообщем беда.

И вот однажды наступил, этот великий день. Получил, он водительскую карточку, обучил, я его с грехом пополам, как тахографом пользоваться. Пошли мы, двумя машинами, в Ижевск. Был тогда март месяц, как сейчас помню, уже почти растаяло. Но, как это бывает иногда, неожиданно, ударил довольно чувствительный морозец. Днем пригревало солнышко, и на душе тоже было тепло, и радостно.

Если бы не мой стажер. Все началось с весов, в Казани.

Весовая. Надо сказать, что я не видел, как он грузился, не специально, не смотрел, просто объяснил ему, что да как и отошел, по своим делам. Там и наука-то, не очень сложная. Распределить, пачки с трубой, равномерно… В результате — мы с ним, перетаскивали пятьсот килограмм, этой чертовой трубы, с ведущей оси, на задние… Потеряли два часа. Отдельно надо рассказать, что с ним творилось при виде гаишников. Он весь затрясся, побледнел, жалко смотреть. Те молодые, здоровые, он им в отцы годиться. Мне даже показалось, что им, и то стало неловко! Этим … неловко, а мне то каково? Я отвернулся, выругался, прогнал Толика в кабину, пока его инфаркт не стукнул. Сам поговорил с ними по мужски. Вопрос закрыли…

Он в это время, пока шел до кабины, от переживаний, и тряски в руках, рассыпал все документы — страховку, путевку, все растерял! Стоит чуть не плачет. И как умудрился-то? А ветер, все полетело, он стоит, только рот открывает и закрывает, как рыба на песке. Ладно, собрали, высушили, сложили, поехали. Заезжаем на стоянку, встали в ряд, смотрю, он около моей кабины трется. Я его в гости конечно, звать совсем не собирался, опустил стекло, спрашиваю: «Ты чего, на прогулку, что ли вышел, перед сном проветриться?» Он мнется, смотрю что-то сказать силится. » Саша, я говорит, все командировочные, жене отдал, я же не знал, что стоянки платные…» Я, после таких слов, чуть из окна не вывалился от возмущения. Ну что взять с автобусника? Командировочные он отдал жене, у самого пятьдесят рублей в кармане осталось, поехал в рейс, кошмар какой-то… Я тут же заставил его взять, у меня тысячу взаймы. Не от доброты, нет, а что бы он, в моей кабине не терся, в рот мне не заглядывал.

Выгрузили мы трубу, и налегке, домой направились. Настроение соответствующее, домой — и путь короче, и ямы меньше. Вдруг смотрю в зеркало, стажер мой, к магазину заруливает. «За сигаретами наверное» — думаю. А я, стоянку-то у магазина пролетел, а до следующей, метров пятьсот наверное. Ну зарулил и я. Стою — жду. Вдруг смотрю, бежит молодчик мой, ко мне. Мне уже даже интересно стало — что же еще, с ним может приключится!? Открываю дверь, молчу, жду. Он запыхавшийся, но почему-то счастливый, тянет мне пакет: «Вот Саша, это тебе. Они горячие, я их подогреть попросил». Открываю я пакет, а там два пирожка, большие такие… И он, смотрит на меня, снизу вверх. И такое, я в этих глазах увидел, такое… Что даже сейчас, ком в горле… Растерялся я, и пока в себя приходил, Толика и след простыл.

И вот мы уже год с ним по России колесим, и другого товарища, мне не нужно.