Судьбе было угодно, что бы я в одно не очень прекрасное утро взял да и перебрался из тёплого и солнечного Узбекистана на туманный и холодный остров Сахалин. C берега которого мальчишки периодически бросают камешки в тёмные воды далёкого пролив Лаперуза. Очутился я на этом острове в удивительное время — Советского Союза уже фактически не было, а Российской Федерации как бы ещё не было. В мой паспорт с выцветшими буквами СССР и надписями на узбекском и русском языках вложили клочок голубой бумажки с надписью -предъявитель сего является гражданином России, да и отпустили с богом.

Иди мил человек, создавай там новое государство, главное под ногами тут не путайся. И пошёл я на самую окраину столичного городка под названием Южно -Сахалинск. Именно там на огромной территории располагался единственный на острове комбинат хлебопродуктов. Директор принял меня приветливо, поднялся на цыпочки дотянулся до моего плеча и по отечески похлопал по нему.

-Значит говоришь приехал реконструкцию нашего комбикормового завода проводить. Ну, ну. Только вот не ко времени эта реконструкция. Сам видишь, что в стране творится. Однако делать нечего, раз уж добрался до края света, отправлять тебя назад не стану. Займись ка для начала реконструкцией более мелких объектов. Давай мы с тобой из нашего заводского душа — сауну по всем мировым стандартам забабахаем. Ни у кого на целом острове нет, а у нас будет. За хорошие деньги честной народ мыть будем, какой- никакой, а приработок. Это тебе не комбикорм для вымирающих курочек -несушек выпускать, тут помозговать треба. Иди книжки там умные почитай, с моряками которые в Финляндию ходили покалякай, чего там у них в банно -прачечном деле главное. Леса или скажем там досок каких у нас на острове хоть пруд- пруди, ну а всё остальное сыщешь у местных барыг, или тебе из соседней Японии доставят, не велика хитрость. Всё ступай. Да, не забудь на открытие пригласить, больно мне охота ленточку красную перерезать, и с девками нашинскими на западный манер, как следует попариться.

И я пошёл. Чесал свой затылок и думал. Целые заводы строить умею, а уж баньку то как — нибудь осилю. В моей родной Средней Азии и не такие головоломки решал. Интернет в то время на остров ещё не провели посему пришлось общаться посредством родного языка. Съездил в соседнюю военную часть, они там у себя, что-то подобное соорудили из подручных материалов. Перерыл городскую библиотеку и работа закипела. Из-за моря привезли мне электрические тены (двадцатый век заканчивается, не дровами же баньку топить). Студенты местного художественного училища за пол мешка дефицитной крупы- гречки сварганили шикарный дизайнерский проект, а местные «кулибины» изготовили из латуни оригинальные светильники.

Через месяц -другой островное сарафанное радио разнесло весть, что в Южно -Сахалинске сыскалось место такое, чудное, где можно помыться культурно, на западный манер, с местным или завозным пивком и с местной же красной рыбкой или икорочкой. Директор оказался прав. Привозить за три девять земель зерно и молоть его на острове оказалось много дороже, чем доставить из-за того же моря уже готовую муку. По этому доход от нашей чудо сауны был совершенно не лишним для худой заводской казны. А народ в нашу «баньку» захаживал не простой, по большей части новоиспечённые судовладельцы. Бывшие капитаны и старпомы малых и средних рыболовецких фелюг в одночасье приватизировали вверенные им плавсредства и вместо рыбы доставляли на Сахалин подержанные японские авто, успешно выполняя программу по освобождению соседнего острова от автохлама местного, то бишь японского производства.

***

И вот однажды во время, так сказать, совместной помывки с одним из таких капитанов, после принятия напитка хорошо расширяющего кровеносные сосуды возникла идея -сделать из нас сухопутных тружеников комбината хлебопродуктов настоящих морских волков. Сказано сделано. Капитан, он же судовладелец, отобрал у нас советские паспорта, а взамен выдал новенькие, пахнущие краской, синие с золотым тиснением «Паспорт моряка». И теперь, если мы были вписаны в судовую роль, то могли на вполне законных основаниях посетить портовые города соседней страны восходящего солнца. А ещё через несколько дней я «пошёл», поплыл на малюсеньком рыболовецком кораблике через этот самый пролив Лаперуза в страну Японию , а именно на остров Хоккайдо в городок под названием Хакодате, округ Осима. В судовой роли против моей фамилии значилось- второй помощник повара.

***

И вот сбылась моя тайная давнишняя мечта, я хоть и на земле обетованной, но все же на земле древней страны Восходящего солнца. Вежливые и обходительные портовые чиновники ознакомились с составом судовой команды и только покачали головами. Им явно было невдомёк зачем такому маленькому кораблику требуется аж 27-мь членов команды.

Поскольку абсолютное большинство членов нашей команды отправилось на близлежащую автосвалку приобретать подержанные автомобили, мне было поручено сопровождать её женскую часть в шопинге по центральной торговой улице.

Вот скажите честно, вы знали в 1992 году, что такое магазины- дискаунтеры? И я тоже не знал. Пожилой японец никак не мог понять почему наши дамы выкладывают из пакета товары, которые он только, что туда положил. Наконец, мне при помощи нескольких английских и немецких слов, а большей части при помощи жестов, удалось объяснить незадачливому продавцу, что русские дамы желают, что бы каждый их товар был уложен в отдельный индивидуальный пластиковый пакет, потому, что пакет красивый, с иероглифами. Наконец до него дошло, японец стал кланяться нам в пояс и выложил на транспортёр целую упаковку этих пакетов. Мол, берите дорогие советские покупатели — не жалко.

Когда дамы уже покинули магазин, он поманил меня пальцем. Я был в недоумении, вроде бы все честно и в полном объёме расплатились за покупки. Может у них в магазинах полагается оставлять «на чай», с них станется. Делать нечего, полез в карман, хотя их иен было у меня совсем не густо. Однако старый японец, ещё раз поклонился мне и протянул пакет с какими-то сувенирами, сушенными кальмарами и прочими морскими гадами.

-Презент -пробормотал он. Я ничего не понял, но пакет принял и поплёлся к выходу. Только позже до меня дошло, что торгаш таким образом отблагодарил меня, за то, что я именно в его магазин привёл целую ораву «оголтелых» покупательниц.

Голод он конечно не тётка. Он и в Японии голод. Большое румяное яблоко красующееся в большой витрине магазина стоило в то время 17000 иен, маленький транзисторный двух диапазонный приёмник с экраном на жидких кристалах- тоже. Догадайтесь, что я выбрал? Это чудо японского радиопрома даже спустя двадцать лет исправно работает, уютно расположившись на моём столе. А голод я утолил нашими родными макаронами по -флотски на камбузе корабля. Не зря же я согласно судовой роли — второй помощник кока!