Шапиро его звали, Ленька Шапиро….

Он ничем не выделялся в нашей компании пацанов из двух домов по 13-Парковой улице. Дома образовывали уютный зеленый дворик, типичный для Измайлова, и компания сложилась устойчивая, благо ходили все в одну школу.

Советские дети, мы были интернационалисты в хорошем смысле этого слова, и хотя уже мы много слышали еврейских анекдотов, Леньку ни разу никто не обозвал и не обсуждал о его национальность.

Помнится, я часто гостил у него и его мама-стоматолог (классика жанра!) радушно меня принимала. Можно сказать, он был моим лучшим другом.

Единственное что омрачало наши детские игры — Ленька усиленно изучал с репетитором английский язык, 3 раза в неделю я не мог вытащить его из дома. Сейчас этим никого не удивишь, но в то время мы предпочитали спортивные секции, всякий моделизм . Вот начерта простому советскому человеку английский язык в 1974-м году ?- спросите вы и будете правы.

Среди нехитрых развлечений той поры было банальное воровство продуктов в немногих тогда появившихся магазинах самообслуживания. Не то, чтобы мы голодали, просто совместное поедание стыреной еды входило в наш незамысловатый досуг того времени.

За гаражами, в густых кустах сирени было наше излюбленное место, где мы предавались этому пороку….. Мы даже гордились своим ухарством и немыслимой смелостью, что придавало еде особый привкус риска.

Ассортимент ворованного был нехитрый — порционные продукты, которые можно было незаметно утащить в карманах наших курточек. Чаще всего — булка и плавленный сырок. А че, компактно и нажористо….

Вот и в этот раз, универсам в конце 13-й Парковой улицы принял в себя двоих третьеклассников. Но что-то пошло не так…. Ленька с двумя булочками в кармане уже благополучно прошел линию касс, а в меня на выходе вцепилась мёртвой хваткой тетка в синем халате продавца. Отрицать и отпираться было бесмысленно — в кабинете директора из мой куртки была извлечена улика — сырок «Дружба» в фольге, ценой 22 копейки, если мне память не изменяет.

Помнится, я даже не заплакал. На предложение вызвать родителей, я мгновенно представил себе разговор по душам с мамой и фактически отказался, сообщив накоро выдуманный ложный телефон. Страх перед наказагием первесил даже угрозы директора.

Еще он пообещал вызвать милицию, но я держался.

И тогда это случилось….Да, читатель, в 1974 году наряду милиции на Уазике не влом было приехать в универсам, чтобы задержать особо опасного воришку десяти лет, взятого с поличным при краже сырка.

Уже в отделении милиции на Сиреневом бульваре, увидев весь антураж вроде кучи ментов и «обезьянника», я расплакался.. После обещания сообщить в школу о моем поступке и «поставить на учет», я окончательно сдался и сообщил телефон отца.

Он недавно развелся с мамой и удачно снял квартиру в том же подъезде, чтобы мы чаще виделись, ибо он был очень привязан ко мне. Я справедливо полагал, что папа , испытывая перед сыном комплекс вины за уход из семьи, не будет сильно меня карать.
Отец как раз пришел с работы и через двадцать минут уже забирал рыдающего сына из отделения. Как я и полагал, репресиий особых не последовало, а маме он обещал не говорить.

Просто сказал, что купит для меня десяток сырков и когда нам с Ленькой приспичит, можем вполне их получить не нарушая УК СССР.

В общем, все произошло ,как в анекдоте.

«Соколов и Шапиро воровали плавленные сырки. Соколов попался , а Шапиро скрылся…..»

Ленька все произошедшее в магазине видел и сидел, дрожа, дома, ожидая справедливой расплаты. Но все обошлось и больше мы об этом не всмоминали, ибо неловко.

Больше всего я боялся, что из милиции сообщат в школу и меня не примут в пионеры. Как известно, ими становятся только достоинейшие. Я искренне считал, что всех потенциальных пионеров проверяют, нет ли за ними правонарушений. А ведь мненя точно записывали в милиции в какой-то журнал, я видел! Милицейские архивы хранятся долго, думаю еще лет через 20-30 исследователи советских карательных органов напишут, как милиция задерживала детей, которые с голодухи стянули сырок из магазина….

Кошмар закончился через три месяца, когда нам, наконец, повязали торжественно красные галстуки. Кроме шуток, я до самого последнего момента трясся, что выйдет старшая пионервожатая и скажет на весь актовый зал — «А Соколов Андрей — недостоин быть принятым в ряды Всесоюзной Пионерской Организации, он состоит на учете в милиции» Господи, какими же незамутненными детьми мы были!

Шапиро исчез из моей жизни на следующий год. Вернувшись в августе из пионерлагеря, полный новых впечатлений о летнем отдыхе, я побежал первым делом к Леньке. Дверь открыла незнакомая женщина и сказала, что Шапиро здесь больше не живут.

«А новый адрес есть у вас? «- с надеждой спросил я.

«Нет, мальчик. они в Израиле, и вряд ли ты сможешь написать ему»

Помнится, меня неприятно поразило его коварство Уезжая в легерь июле, я забежал к нему попрощаться и он не сказал лучшему, понимаешь, другу, что скоро уедет, хотя знал уже, наверняка.

В детстве вся несправедливость воспринимается очень болезненно и я здорово переживал.

Через 37 лет я нашел его на Одноклассниках среди учеников школы 344. Живет в Лос-Анжелессе…

Я написал ему, что дескать нехорошо так с лучшими друзьями. Я сцуко тебе 37 лет собирался сказать, что это западло так исчезать, даже не попрощавшись. А я-то тебя между прочим не выдал в истории с плавленным сырком….

Он ответил, что я, дескать ошибся и никакой истории с воровством в универсаме не было в его детстве, а дня через три его пробило…..

Конечно же он знал прекрасно об отъезде в Израиль, но мать его так зашугала, что он не мог открыться даже мне.