Как известно этой скотине — компу никогда нельзя показывать, что ты спешишь или тебе что-то очень важно, он тогда обязательно зависнет надолго, и это — в лучшем случае, если не затеряет навсегда. Смартфоны от компов абсолютно в этом вопросе никуда не ушли, а ещё и развили себе интуицию и сферу «услуг» на потерю даже элементарной тф- связи. Короче: если тебе что-то очень надо, то погаснет всё.
Правило без особых исключений.
Нам, мне с семнадцатилетним внуком, 8 апреля надо было на очень важный визит в Варашаву, и ехать туда пять часов экспрессом через полстраны.
Мы загодя начали переживать, поэтому уже за сутки до выезда смартфон внука полностью погас. Прошлый раз это чудо POCO-техники на гарантии со словами: «У этой модели такое бывает» заводили с толкача какой-то программой в сервисном центре «Цитрус». Но это было в другой жизни — в Украине, теперь же в деревеньке под границей с Германией из сервиса у нас тишина и свежий воздух, а.гарантия ушла в дымку. Поэтому «РОСО» мы тихо отложили, у нас же с некоторых пор два смартфона: второй на днях наспех куплен по критерию «самый дешёвый».

Загодя 7 апреля с вечера я сложила всё, что может внезапно понадобиться в суточном путешествии, это когда спозаранку пять часов едешь туда, потом ТАМ плутаешь в поисках нужных адресов и вечером — опять пять часов в поезде обратно. И «вишенкой на торте» в полпервого ночи едешь с вокзала домой.

Утром 8 апреля, помолясь мы попробовали ещё раз включить «POСO». Это и была роковая ошибка, дух- покровитель смартфонов принял это за отказ от элементарной сакральной жертвы. И выключенный «РОСО» смог как-то передать гнев демонов менее опытному собрату. Коловорот начался.
Злости смартфонам добавило то, что мы посмели переставить SIM- карту в работающий: «Там же два гнезда». Казалось бы — минутное дело, не терять же нужный номер и «пристреленные» ориентиры, но вот сказано же было свыше: «НЕ МОЖНО» связываться с демонами.
Короче, второй смартфон с китайской вежливостью спросил: «введите ПИН-код». А мы его никогда не имели (так нам казалось). Эту симку нам бесплатно презентовали на центральном вокзале от «Оранж» как счастливцам, приехавшим в Польшу на эвакуационном поезде. Да, там всем раздавали после заполнения анкеты. Её прямо в смартфоны вставляли и настраивали. Мне даже показалось, что так их спецслужба пытается хоть как-то обозначить и посчитать приезжающих «нас тьмы и тьмы».

«Ну, потом с ПИН-кодом разберёмся» решили мы, и стали «отыгрывать назад» ситуацию, вытащив обратно эту симку. Вроде после этого всё заработало.
Время поджимало, и наспех распихав вещи по карманам, мы засобирались на выход. Последним движением я закинула смартфон в большой внутренний карман любимой джинсовой куртки. Мы вышли из комнаты и ступили в путешествие.

На вокзале, выйдя из машины я вспомнила правило: у каждого из нас чтоб не потеряться в чужом городе должны быть наличные деньги и средства связи, и протянула своему подростку смартфон.
Наш друг, который подкинул нас до вокзала уже уверенно выруливал с парковки, поэтому попытка догнать и остановить машину Владу не удалась. Да, мы хотели вернуться, потому что в руках у нас каким-то странным образом оказался тот самый РОСО. Так мы в самом начале путешествия остались без польского номера тф и интернета.
Тем не менее на связи у нас оставался мой старый кнопочный телефон с украинским номером в роуминге. Интернет эта модель не предполагала, зато он был маленький, с овальными углами и удобно утопал в карманах. Я не знаю как меня молча ругал Влад, но я обзывала себя вслух так, что ему пришлось вмешаться, чтоб я успокоилась.
Предложение Влада вернуться за правильным смартфоном я отвергла, в поезд мы всё же сели. Эмоции парня можно было читать по лицу, но лучше было бы оставить его в покое.
Я понимала почему Влад разволновался, ведь в заутреннем Львове пару недель назад таксишку мы себе искали почти час, пока уже занятый таксисит не объяснил какое приложение скачать чтоб было реально вызвать машину. Но тогдашний Львов — совершенно другой случай: там подвозящих к вокзалу машин не наблюдалось. В те мартовские дни на Львовском жд вокзале ничего кроме огромных автобусов и табора словить было не реально. Здесь же сегодня — нормальная европейская обстановка.

На вопрос: «Как мы вызовем такси?» я ответила: «Не знаю что и как мы будем делать, но у нас точно всё получится». Я же помню жизнь ещё до интернета, и как-то мы маневрировали по местностям даже без тф. Тем более у нас был огромный главный козырь — время! Мы приезжали очень загодя — в 11.30, а нам надо было аж к 14.45. То есть за два — три часа можно же решить даже в самом незнакомом городе все свои навигационные задачи.
Со своего кнопочного любимца кириллицей я сообщила польскому другу (он обещал нас вечером встретить, хоть обратных билетов мы пока не брали, абсолютно не понимая во сколько освободимся), что мы теперь только на этом номере. И он кириллицей (у меня глаза расширились от удивления) написал ответ: «Понял». Родственники тоже не остались без нашей информации: «Мы уже в поезде», и получили от них первое путевое благословение.
Обратные билеты! Это такое жёсткое требование к судьбе, выставление ей условий и скрытое требование комфорта. Демоны подобного не любят, не тревожь их, не зли! Иначе обязательно вляпаешься в комичную со стороны ситуацию.

В Варшаве (городок не маленький) в живых из навигации у нас остался только лист бумаги, на котором я по старой привычке записала все нужные данные: адреса, имена, все известные мне польские номера телефонов, чтоб если даже мир рухнет, то знать куда об этом направить срочные извещения.
Выйдя из вагона, с потоком людей с перрона мы спустились в тоннель, выбрав «в любую сторону», и увидев над первом же выходом указатель с названием какой-то улицы и знаком «Такси», ломанули вверх.
Оказались у дороги, напротив значка «Такси», мы моментально (меньше, чем за тридцать секунд) с двух сторон отловили отруливающую от бордюра машину (кого-то только привозил), хоть сзади следовала вереница других такси и поэтому не было объективной необходимости для такой спешки. Первая сверхзадача выполнена!
Я спросила: «У вас звичайны цены?» Я тут разговариваю на ломаном украинском, воображая, что это почти польский, чтоб меня лучше понимали. Влад торопил: «Садись уже!» Он просто никогда не нарывался на киевских вокзальных рвачей, поэтому не знал чего бояться. Таксист — пожилой грузный поляк (видимо) сказал «Сидайте, пани» и мы рухнули в салон, то есть рухнула я, а Влад уже раньше успел развалиться посредине на заднем сидении.
Водителю был немедленно предъявлен написанный от руки на листке адрес, где даже упоминалась геолокация («Мало ли кому что потребуется?!» думала я, когда за сутки до поездки выписывала эти иероглифы). Таксист достаточно долго настраивал свой маршрутизатор, а я сидя рядом дико беспокоилась, хоть адрес вписывала печатными буквами очень разборчиво.
Так мы миновали первый аврал: «Как мы его вызовем?» Когда Влад меня об этом в поезде спрашивал, то я ему «забыла» ответить: «Рухнем под колёса». Он даже предлагал купить для этой цели новый смартфон, от чего у меня в башке всё переворачивалось («Ещё один самый дешёвый ради одного вызова такси?»), тем более я не совсем понимала, насколько хватает денег на уже обозначенную программу поездки, хоть взяла все какие были, так что в любом случае: «Всё что могу».

Везли нас долго, адресок явно был в пригороде, приставка/окончание «вилла» редко когда обманывает. Тем не менее благодаря своей вокзальной спрытности и наглому стилю вождения нашего водителя (по ходу я просто закрывала иногда глаза от страха) приехали мы фантастически загодя — почти за три часа. Но мы же боялись именно заблудиться, значит есть/пить будем только после того, когда найдём ТО САМОЕ место.
По ходу поляки только и делают, что слушают новости об Украине. Вот и я, сидя в такси, вынужденно их слушала, слов почти не разбирала, но «наслаждалась» интонациями, и тень великой печали коснулась моего и без того озабоченного лица.
По дороге, воспользовавшись позитивным поводом, мы выслали родным бравурную СМС: «Мы уже в такси» (надо же документировать свои успехи), и получили повторное благословение.
При расчёте чтоб не давать сдачи с двухсотки водитель простил нам два злотых пятьдесят грошей, ограничившись полтинником (это немного больше десяти долларов), и я наконец даже увидела где в машине счётчик, когда мне на него ткнули.

Влад попытался узнать у таксиста как бы его вызвать сюда ещё и потом, но водитель ответил, что уже едет отдыхать, тем более мы не смогли ответить когда поедем обратно. Водитель внешне очень мне напоминал старинного коллегу следователя Куницына: очень грузный, отечный, пожилой, явно с кучей болезней, на очень приличной машине добросовестно шаманил себе денежку. По дороге он несколько раз складывал стопку денег, там были в основном десятки. Ещё у него была тетрадь с записями в столбик, и я в ней увидела: почти все «тридцать», что меня несколько успокоило. Я действительно сильно запугана киевскими вокзальными рвачами, хоть никогда и не садилась в их такси с космическими вариантами цен. «Отойти от вокзала хотя бы на сто метров или вызвать на заказ»- моё святое правило, от которого сейчас мы вынужденно отказались.

Короче, мы выбрались из машины около высотного углового здания и начали пытаться найти свой адрес, что сродни игре «горячо/холодно». Я смутно вспоминала фото вывески фасада, оставшееся вместе со смартфоном. Ничего умного мы не обнаружили и перешли к многовековой человеческой практике — приставать к прохожим.
Спросили прогуливающегося с собачкой мужчину, он залез в свой смартфон и посмотрев на здание за спиной определил: «Где-то тут!» Здание, как и положено приличным угловым высоткам, как птица обнимало вверенную территорию, располагаясь вдоль двух перпендикулярных улиц, простираясь своими подъездами непонятно по какой из них дальше.
С учётом того, что мы искали офис врача, то уточнять дальше зашли в аптеку, и не прогадали. Нас сориентировали моментально: искомое предприятие расположено в самом дальнем углу. Мы целеустремлённо потопали в указанном направлении, увидели несомненно нужную вывеску и второй раз за день очень обрадовались. Тут же настрочили родным: «Мы на месте» и получили аж две подряд СМС: «Попроситесь и может вас примут заранее».
В приёмной граждане сидели на всех поверхностях, поэтому проскочить без очереди оценивалось как «крайне маловероятно». Последовал наш строгий вопрос к администратору: говорит ли она на русском/ нет, говорит ли она на украинском/нет, но зато на название нашей фамилии, она посмотрела в журнал, признала нас за своих, но которым на 14.45, и произнесла какой-то монолог на английском… Я, громко вздохнув сказала: «Мы приехали из далека», но выстрел попал мимо цели.
Тут же к нам подскочила худощавая густо накрашенная чёрными стрелами дамочка под пятьдесят, ожидавшая очередь на стуле рядом с огромным чемоданом. Она любезно перевела нам: «В приёмной много людей, вам лучше пойти погулять до своего времени». Её текст не очень совпадал с текстом администратора, насколько мне помнился английский, но спорить мы не стали.
Мы вышли на улицу в крайне радужном настроении (всё нашлось и осталось всего лишь подождать, а это нам по силам!). Я предложила пойти в кофейню на углу, но Влад захотел прогуляться. «Надо же осмотреть город хот как-то»- подумала я и мы отправились по окрестностям.
Пройдя в обратную сторону вдоль всего этого здания, мы уже по перпендикулярной улице свернули за угол и оказались в уюте таун-хаусов или как они называются — фигурные домики с заборчиками.
Шли мы прогуливаясь, разглядывая, и дошли до кладбища, которые мой юноша сперва принял за сквер: «Пойдём погуляем». Я навела резкость на этот «скверик»: «Хорошо, пойдём, архитектуру посравниваем». Мы пару месяцев назад были в Харькове на Барабашовском кладбище и долго там ходили, так что было чему в памяти всплывать.
Последние годы разглядывая кладбищенские таблички я с каким-то удовлетворением нахожу множество с годом рождения попозже моего, что как-то радует «Не всё так плохо», типа итоговой сводки марафонского забега во времени.
В общем прошлись мы туда/обратно по краю «скверика». Я отметила: в Украине всё за оградками, а тут — лежат плита к плите. Одна из первых исследуемых нами могил оказалась пилота «Боинга», погибшего в аварии в 2009, я не вспомнила ничего мне известного за тот год, но всё равно почувствовала себя очень неприятно. Когда видишь могилу пилота «Боинга», то как-то слегка ощущаешь себя пассажиром.

Поодаль стояла небольшая церквушка, я сказала: «Католическая», Влад отозвался: «Тут всё католическое». Но мы туда не подошли, а чуть свернули и мимо небольшого колумбария направились обратно. Я очередной раз рассказала Владу, что в книге Маргарет Кент «Как выйти замуж» читала совет: «Отведите его на кладбище, это наводит на размышления о быстротечности жизни», и отметила, что у нас в Харькове могилы архитектурно значительно круче, особенно если «От братвы».
Мы вышли откуда и зашли, кладбище было совершенно небольшое, а зашли мы сзади. Тут к нам подбежали три мальчика в специальных ярких жилетах, лет по одиннадцати и сообщили, что собирают деньги для онкологической больницы. Мы им ответили: «Не понимаю», и устремились к открывшейся нашему взору с другой стороны за кладбищем вывеске «МакДональдс» . Дорога к кафе вела через приметную стоянку с какими-то будками.
Мы зашли и я по устоявшемуся у нас правилу тут же отправилась искать свободный столик, предварительно сообщив: «Картошку и чай». Усевшись за углом я тут же стала переживать: «Меня плохо видно», потом изловчилась с криком «Влад» помахать руками так чтоб меня заметили, и дальше в ожидании еды медиативно разглядывала окружающих, всё было заполнено школьниками средних классов.

Влад принёс заказ «как обычно», но в руках. Ему почему-то не досталось подноса. Никак не подберу формулу из слов, чтобы навеки загадить ему желание покупать себе этот четырёхэтажный «мак..», состоящий по моему убеждению из «г*» и палок.
За окном полил дождь, перестал, начался, перестал… Я сидела и вслух рассуждала как судьба раскидала его одноклассников. Вот сейчас они реально разъехались по всем странам Европы, а так сидели бы все на Салтовке, репетировали выпускной вальс. Теперь этого не произойдёт, что грустно, но они окунутся в большой Европейский мир и получат шанс в нём адаптироваться с юного возраста, поступив по льготам в университеты. Всё что происходит, то хоть в чём-то к лучшему, конечно для выживших и не покалеченных. Это же как поэтично: «Мы в Варшаве в кафе, а за окнами дождь», и ты пишешь своей танцевальной партнёрше куда-то в Нидерланды, или другу в Берлин, Париж, Афины и даже Бейрут!
Потом я отправилась проверять здешний санузел, он был на втором этаже за дверью с нарисованной на половину двери детским рисунком — девочкой.
Улучшив момент между дождями мы вышли гулять дальше. Оставалось почти два часа. Подошли к большой автобусной остановке и попробовали узнать как проехать до вокзала, разобрали не очень и решили потом уточнить у пославшей нас погулять администраторши.
Хоть времени был ещё вагон мы направились обратно, но по другой улице, и дошли до центрального входа на то самое кладбище. Сильно сомневаясь в уличных диагоналях и в страхе потеряться, мы решили всё же вернуться той же дорогой, что и пришли, поэтому зашли на кладбище с целью по нему выйти к знакомой дороге.
Подошли к церкви, и в поисках нужного направления непреднамеренно сделали почти полный круг вокруг неё, наконец выбрали дорожку, зашли по ней в тупик, и решили с учётом всех наших топографических способностей вернуться к МакДональдсу через центральный вход кладбища и топать след в след опять мимо остановки, кафе, парковки.
Выбрались мы с того кладбища, вернулись в кафешку, подросток пошёл смотреть санузел, а я в ожидании разглядывала обслугу, моросил очередной дождь. Как всё же обидно иметь топографический маразм.
Мы собрались и повторно пошли обратно: мимо парковки, мимо расположенного с тыла кладбища магазина «Гарден и сити»… «Нифига себе «садик» думалось мне… Короче пропетляли мы эту обратную петлю скорее всего дугой, похожей на очертания буквы «U» или в лучшем случае «С», и вернулись к нужному офису. В холле уже никого не было, но мы не опоздали, а пришли в два. К скольки нам изначально было назначено: к «14.15 или 14.45» у меня в голове после кружляния по кладбищу сбилось, а в записях этого не имелось — я наивно полагала, что хоть это-то я запомнить в состоянии, но по любому не выгонят же, извинимся. Главное, что не оказалось закрыто.
Короче, нас начали принимать. Администраторша, как показала серия событий, была при памяти примерно на моём уровне. Сначала она, списывая из паспорта, написала мою фамилию с ошибкой, без окончания «-ва», я всё подписала. А что я ещё на польском смогу читать? Выяснилось, что хоть свою фамилию читать-то надо, но с другой стороны, если и фамилия не моя, то вообще с меня взятки гладки.

Потом мы зашли в кабинет к врачу, и ребёнок стал меня по взрослому хейтить, не давая сказать хоть слово. Врач — высокий худощавый в очках, с заметной проседью мужчина под пятьдесят стал изучать нашу украинскую медицинскую карточку, его интересовали только прививки… Ну, я боролась за то, что они все-все-все положенные есть, а врач вроде бы кивал, соглашаясь.
Я ещё пыталась вести диалог о том, что на завтра ребёнку назначена вторая прививка от КОВИДА и как она будет соотноситься с тем, что ему сейчас тут натыкают. Врач бодро объяснил что всё соответствует идеально и что-то про «мёртвые» и «живые» вакцины. На каком мы языке общались? Ну, это такой микс из русских, украинских, польских и английских слов. Кстати, вполне себе дееспособная смесь.
И врач писал в столбик какие вообще нужны прививки. Я, памятуя, что мне объясняли: каждая прививка стоит под двести злотых, тихо проседала, прикидывая, что он уже их штук пять перечислил и ничего не вычёркивает как уже имеющиеся.
В конце концов мои нервы рухнули и я спросила: «Вообще на какую это сумму? » Влад на меня наехал: «Ты же сказала, что взяла все деньги!» Какому подростку нравится, когда лицо его сопровождающее объявляет: «Нам на это не хватает денег».

По итогам врач всадил ребёнку в две руки по прививке. Одна была комплексная сразу от четырёх болезней (анатоксин дифтерийного типа, столбнячный, коклюша, и вирусы полиомиелита инактивированного характера — это я по названию препарата потом в справочнике прочитала), а вторая — от менингита. Врач ещё рассказал, что от гепатита — типа пока прощает. Но наверное у него её просто не было, иначе бы всадил не задумываясь. Насчитал он шестьсот восемьдесят злотых за свои услуги (четыреста злотых это сто долларов) и послал нас в центр Варшавы делать рентген лёгких. Одна радость — результаты ему перешлют электронкой, а нам все данные — тоже по электронке.

Потом мы получили справку о сделанных прививках, на неё врач аккуратно приклеивал бирки с использованных ампул. На этой справке администратор для начала написала неправильную фамилию Влада, но врач всё вовремя проверил и завернул на исправление. Бумажку ту неправильную порвали.
Кроме того нам выдали направление на рентген, хоть я и конючила: «Может не надо?» Нет, надо и сто двадцать злотых- цена. Одна хорошая новость, что эта контора — в центре и работает до семи вечера, то есть мы уж точно успеем. На направлении в кружочек мы обвели адрес и мы узнали, что ничего страшного — прямо отсюда есть туда рейсовый автобус, остановок примерно штук пятнадцать.
Мы вышли из офиса и я задала Владу вопрос: «В какую сторону центр?» Мы попробовали остановить прохожих, чтоб узнать эти немаловажные данные и напрасно не топать не на ту остановку, но по итогам нескольких погонь, вернулись к зарекомендовавшей себя схеме — зашли в аптеку. Вот странно, но таксист нас привёз с другой стороны, а ведь вёз из центра. Я это кладбище — сквер с дороги точно видела, у меня на них с некоторых пор обострённая реакция. Но ладно.

Потом я попробовала узнать как платить в городском автобусе, подросток поставил меня на место: «Украинцам — бесплатно. Не уверена? Я знаю точно». В автобусе в какой-то момент я спросила сколько остановок и сидящая рядом девушка посмотрев на схему насчитала девять. Тут я тоже увидела эту электронную схему, где всё чётко высвечивалось: и прошлое, и будущее… Дальше уже с умным видом смотрела на неё, и вовремя сказала : «Наша следующая!»
Мы вышли и опять название улицы на ближайшем доме не совпадало с нашим адресом… Мы спросили чернявую худощавую девушку, она на украинском помянулала о смартфоне, я грустно ответила: «У меня нет ничего». Тогда она вбила адрес в свой смартфон и не смогла словами описать путь. Мне отец всегда говорил, что дорогу надо спрашивать только у мужиков, но тут он ошибся бы, потому что глядя то на нас, то на карту, которая показывала двести пятьдесят метров, девушка нас просто туда отвела. И внутри этого медучреждения в регистратуре узнала куда нам дальше — в другую регистратуру. Здесь мы со своей проводницей тепло попрощались и начали оформлять Владу посещение.
В регистратуре у нас попросили паспорт и сказали, что наше направление — вот это самое с обведённым адресом выписано какому-то Артуру, а мы- Владислав, и соответственно нам надо другое направление, которое совпадёт с нашим именем. Я буквально просела с вопросом: «Так нам вернуться?» Администратор замахала головой, но я сказала: «Может по почте?» Она посмотрела на наличие телефонов в направлении и согласилась позвонить. Что-то весело рассказала в трубку. Я лично разобрала только: «пан Владислав», значит про нас. И минут через пятнадцать, пока мы сидели напротив неё на стульях, установленных единым рядом через весь коридор, она нас позвала оплачивать. Я поблагодарила небо за современную технику. Про себя думала: «Виновата ли я что не проверила написание фамилии?» вывод «хз».
Потом Влада вызвали в один из кабинетов. Напротив ряда стульев был сплошной ряд дверей, напоминающих кабинки «межгород» из СССР.

Справившись со всем планом на Варшаву мы отослали победное СМС и вышли на улицу искать как проехать на Западный Вокзал (это был совет нашей недавней проводницы). По дороге нас застал дождь, и мы спрятались на входе в метро, потом перебежали на остановку автобуса. И я решила ещё разок переспросить маршрут у кого-нибудь. Влад перегородил мне проход и строго спросил: «Что ты хочешь спрашивать? Я сам спрошу». То есть мне уже ограничили дееспособность. Я согласилась чтоб спрашивал он, и нам пояснили, что вокзал нам хорошо подойдёт не западный, а центральный, до которого одна остановка на вон там — метро, но оно не до вокзала, а: «Там пройти пять минут»
Мы вернулись на двадцать метров назад (это было расстояние между двумя козырьками, которые мы смогли преодолеть между двумя дождями), и спустились в метро.
Влад прочитал, что украинцам — бесплатно и проходить через какой-то красный вход. Мы нашли это место и спустились к поездам. Там стал очередной: «В какую сторону?» Разрешив этот вопрос, поехали.

Выбравшись из метро, мы увидели женщину с чемоданом на колёсиках и поняли: «Нам за ней». Обошли огромный дом дизайна знаменитого сталинского ампира, с силуэтом очертаний «Кремлёвская Спасская башня», увидели родной вокзал и пошли туда.
Очередь в кассу мы нашли крайне умеренной. Порядок очереди был идеальный: загородки, вереница, и конец вереницы упирается в пикающее табло: «Свободная касса…». Нам было с чем сравнивать, день в день месяц назад тут негде было яблоку упасть. Волонтёры, беженцы, бесплатная кормёжка… Теперь всё тихо, но волонтёры, переводчики и раздача СИМ-карточек «Оранж» на месте… Польша — резиновая, она проглотила и расфасовала за несколько недель несколько миллионов украинцев.
В кассе мы получили по своим украинским паспортам с отметкой пересечение границы после 24 февраля «ту фри тикет» с местами на через полтора часа и пошли блуждать.
В «МакДональдс» почему-то не захотелось, а месяц назад мы там в ожидании поезда просидели часа два с хвостиком, я поедала набранные на первом этаже бесплатные бутерброды, а Влад эти вредные безобразия с названиями, которые мне не суждено запомнить. Зато теперь мы поднялись в зал ожидания, где даже были свободные места, посидели. Потом пошли в здесь же находящийся сетевой супермаркет и купили минералку, бананы и литровый банановый нектар, плюс пакет, всё — меньше десяти злотых. По всему магазину слышна была только родная нам речь, был полный эффект: «Я в Харькове».
На кассе я протянула двухсотку и кассир немного взвыл, тогда я достала свою Приватбанковскую карточку и она прекрасно моментально с первого раза сработала. Это для меня было настолько неожиданно, что меня окликнули: «Пин-код». Я ввела и мы пошли перед дорогой в МакДональдс, но буквально на минутку. Я бесконечно благодарна этой всемирной сети за их чистые санузлы в самых ключевых местах жизнедеятельности.
Ещё уточню про свою Приватбанковскую карточку: на ней дата по март 2022, однако их все как-то автоматически пролонгировали ещё на полтора года (кажется). Но продавцы при виде выбитой даты, если присматриваются, то начинают долго что-то говорить и на слово «пролонгирована» не реагируют.

Потом мы спустились к перронам и я начала нервничать по взрослому: в Украине объявляют: «Поезд подаётся на пятый путь на третий перрон» (примерно), у поляков везде пишется в табло номер только перрона/ платформы, а на них ещё и номера путей есть. И я всё время дёргаюсь: «Вдруг я неправильно стою». Ну, как всё время? Я тут вообще-то второй раз в жизни. Нет, вечером уже третий! Но в утреннем Вроцлаве как-то с нервами о смартфоне обошлось без нервов о поезде, или он приходил на первую платформу, а это уже не путается ни с чем.
Ещё нумерация. У них (как я поняла) — она вся двузначная для начала, то есть получив билет в пятнадцатый вагон, тебе не придётся бежать к невесть где за вокзалом расположенному вагону, а вот же он — пятый. То же и с сидениями. У нас были 11 и 13 места, которые оказались прямо на входе возле багажного отсека, раздвижной двери и туалета. То есть дверь всё время открывалась, и на меня дуло.
Измотанная за день я написала слёзную СМС нашему другу, чтоб хоть из здания вокзала не выходить преждевременно до его приезда на парковку, и получила опять на кириллице ответ «Я тут и жду». Маленькое счастье. Довольный Влад сказал: «Обошлись без смартфона!»
Когда мы приехали, то спустившись в тоннель — святое дело — пошли в неправильную сторону, вышли на какую-то улицу, повернулись и пошли в другую сторону. Возможно существовал ещё вариант, что мы не в том тоннеле, но — нет, вышли к парковке, где за нами уже шли, очевидно почувствовав рассинхрон нашего появления с прибытием поезда.

Когда я оказалась дома, то о еде уже не могла и думать, только лежать и скулить, а Влад ещё шарики Nestle с молоком себе накулинарил. И он просил никому про этот трешевый день не рассказывать, а сказать просто, что всё прошло хорошо. Ну, всё и прошло хорошо: мы никуда не опоздали, всё сделали… Смартфон ждал нас в комнате на столе.