Надежда собиралась в тюрьму. Насовсем. Дадут, поди, лет десять за мошенничество. Имущество конфискуют. Хорошо, успела квартиру на дочь оформить и за учебу ей наперёд заплатить. Это уж, поди, останется. А шмотки и дом старый в деревне пусть забирают.
Присела напоследок и, не оглядываясь, вышла. Хорошо никто знакомый не встретился. А встретила бы кого, вряд ли признали б в этой сгорбившейся пожилой женщине в старом плаще с сумкой- побирушкой жизнерадостную рыжую Надежду, певунью и хохотунью, душу подъезда. Да чего подъезда-всей пятиэтажки и даже двора.
И дернула же нечистая их с девками молодость вспомнить!?
Три подруги с училища, где изучали премудрости поварского дела, сама Надя, Света и Элла, несмотря на совершенно разную судьбу и социальный статус, дружили и частенько виделись. Встречи эти носили в основном характер девичьих посиделок, на которых делились новостями радостными и не очень и, конечно, наболевшим.
Эта встреча и была особенной. Во-первых, двадцатипятилетие окончания училища, сорок пять старшей из них, а именно, Надежде, и двадцати же пятилетие замужества Эллы. Ну, заодно и совершеннолетие Юльки, доченьки Надежды отмечали. Ну и доотмечались. Начали прилично так, решили в кафе посидеть с шампусиком и пирожными. Потом кто- то предложил хорошо перекусить, под перекус пошёл коньяк. Затем заглянули в боулинг, там пили пиво. Кажется, были в ночном клубе. Надя и такси помнит и даже что когда в машину сели, у Светы недопитая бутылка в руках была. А в машине мужик сидел. А наутро тот же мужик у неё на кухне хозяйничал. Кофе крепкий, чай, аспирин и даже комнату проветривал. Надежде было не до него. Только вечером соображать начала, когда поспала после «лечения». А мужика того и след простыл. На столе тысяча долларов лежало. А между диванными подушками визитку потом нашла.
Вот эти доллары- то и привели к греху.
Девки сначала поржали, как всегда оправдались тем, что она, Надя, одна без мужика, вот и выгрузили попутчика к ней. Тем более что и он был не против. А потом махинацию вместе придумали. Раз просто так  тысячу баксов отвалил, значит…. Значит можно ещё отжать немного. Юльке на обучение ровно пять тысяч надо было. Ну, в общем, по визитке нашли, связались, сообщили, мол, было у них там что- то ночью и теперь вот Любе решать надо, оставлять плод любви или избавляться. А учитывая возраст…. И номер карты дали. К великому изумлению через три дня сумма на карту поступила и вопрос с обучением дочери был решён.
Люба сначала боялась, все ходила, оглядывалась, на каждый телефонный звонок чуть ли не обмороком реагировала. А потом как- то все забылось. Да и прошло время. Почти год уже… а тут вдруг прямо в столовую пришёл следователь и стал ей вопросы задавать про того самого, про Катькина Олега Геннадьевича. А вчера повестка пришла. Сегодня прибыть в следственный отдел.
За размышлениями и воспоминаниями Люба доехала до места и вышла из трамвая. Огляделась ещё раз по сторонам. Глянула в хмурое весеннее небо, солнца не видно, вздохнула протяжно и шагнула за порог, протягивая повестку.

В кабинете сидел совсем другой, строгий мужчина. Постарше того, что допрашивал Любу. Смотрел на неё казалось, с любопытством. Она ответила на какие- то незначимых вопросы и решила сама во всем признаться. Ну, с повинной как бы явку чтобы оформили. Книги-то читает и по телевизору объясняют знающие люди.
— Понимаете, я не хотела его грабить. Мне просто дочь учить надо было, а у него, ну, он так запросто, тогда на столе целую тысячу оставил. Я и попробовала. Просто шутки ради, а он.. да может и не он вовсе! — Люба все больше запутывалась и сама стыдилась сказанного. Ей просто нужны были деньги , ничего личного!!!!
И тут следователь не сдержался. Вся его наносная строгость и серьезность вмиг испарились и он рассмеялся. Смеялся громко, от души, до слез. В кабинет заглянул кто-то, следователь замахал руками и ткнул пальцем в Любу. Скоро в кабинет набилось человек шесть если не больше. Кто-то смеялся, кто-то удивлённо рассматривал Любу а следователь, протерев глаза салфеткой, выразил всеобщее восхищение.

— Мы этого гада много лет пасли. Он все ускользал. Бывший рэкетир и сволота последняя. А вы, значит, его кинули?  Ну, по этому переводу мы его и отследили и по со смогли бдагодаря вам кое-что прояснить. В общем, благодарность вам от нашего отдела!!!!
Люба сидела и чувствовала себя как в театральной пьесе. В школе когда-то на уроках литературы участвовала. Как бы роль играла, но ее это не касалось. Она даже не поняла толком, что дальше-то, пока ее молодой человек в форме почти насильно не вытолкал на улицу, уже за порогом сунув в онемевшую руку авоську с вещами. Просто выставил. Ничего личного.
Солнце так и не выглянуло из- за тяжелых серых туч, но Любе казалось, что на улице тепло и ясно и особенно уютно как- то.