Это сейчас, у всех на работе и дома есть и телефоны, и сотовые, компьютеры со скайпом, электронная почта, мониторы, а также и разные мессенджеры, с возможностью проведения видеоконференций за круглым столом, и др. Т.е. со связью – все нормально. Можно запросто звонить – куда хочешь, и мгновенно!

… А раньше, – если это была организация побогаче и покрупнее – то был (это шикарно) —  телетайп, а так – только простые телефоны из эбонита, да и то не везде. Не хватало номеров, да и аппараты, как многие еще помнят – черные с трубкой, похожей на улитку. Слышимость была отвратительная. Нужно было кричать, брызгать слюной, чтобы тебя на том конце расслышали, словом – приходилось так поступать, а что делать. Вспоминаешь, что, пожалуй, каждый, кому сейчас за пятьдесят, работал в таких «ностальгических» условиях.

…Как-то раз наметилась совместная командировка специалистов из двух разных институтов на одно из предприятий в г. Орша. Вроде и недалеко, но была проблема, которая всегда нас сопровождала в те далекие времена.

Это – где ночевать? Ну конечно — самое лучшее – в гостинице.

Их не было в достаточном количестве. Не хватало даже общежитий, где стояли простые железные койки, скрипящие по ночам, с толстыми ватными матрасами. А принять душ, посмотреть телевизор после трудового для на «чужбине», и чтобы тебя потом не отвлекали пьяные выкрики соседей из рядом расположенного номера – это было проблематично. Т.е. была во всех без исключения городах большая проблема с проживанием. И многие командировки срывались из-за этого, нарушался календарный план работ, переносились сроки запуска оборудования и тому подобное.

И вот поэтому, для того, чтобы оперативно заказать номер в гостинице г. Орши, я специально приехал в лабораторию другого института, где работала моя коллега, с которой мне вскоре предстояло отправиться туда через несколько дней.

…В этом плане, понимая серьезность задачи, заведующий лабораторией, когда его люди ездили в командировки, брал на себя ответственность помощи хоть чем-то, в этом жутко неприятном деле, – заказать номер в гостинице. При этом, единственный телефон, выделенный дирекцией института для той лаборатории – находился у него в кабинете.  Как правило, мы собирались у него за столом, и он при нас звонил, и пытался заказать нам номер.

Здесь уже было не до жира – хоть какой-то номер, пусть будет четырех, восьми, а о лучшем и думать не приходилось. Поэтому так иногда и было (правда только два раза), что ночевать в номере приходилось и двум особам разного пола, конечно по взаимному согласию. А что делать? Не на улицу идти.

Голос у заведующего лабораторий был зычный и немного крикливый. Когда он разговаривал по телефону, то ему приходилось кричать, и это было часто. Связь в те далекие годы работала в основном плохо, его голос слышно было даже в коридоре.

Фамилия у него была редкая и созвучная, двойная: – Альтер-Песоцкий Фридрих Львович. Запоминающаяся фамилия…

… В этот раз слышимость была отвратительная. Зимняя погода.

И вот я около него, как сейчас помню. Рядом сидит его сотрудница. Нас в кабинете трое, а он набирает, и набирает по автоматическому набору – не получается, тогда звонит по простому вызову, ждем, время идет, тогда – по срочному вызову (стоимость в два раза дороже) – ждем.

Вдруг кто-то появился, там, на конце, в Орше. Это был администратор гостиницы. Фридрих Львович повышает голос и уже – кричит.

Надо сказать, что его, там в Орше, не слышат, а мы, рядом сидящие за столом — все прекрасно слышим через обыкновенную мембрану, и слышим, что отвечает администратор. Вот – чудеса «Советской связи».

Я даже помню случай, произошедший в то время, что, когда мне знакомый звонил из Америки –слышимость была получше, чем, если бы я позвонил куда-то рядышком, например, в Москву. Я ему в ответ кричу, уверенный, что он меня плохо слышит, а он в ответ: –» ты чего кричишь»…Скажу несколько слов нормально, а потом опять перехожу на крик, он опять мне – ты чего кричишь!!! Во как нас тогда приучила к разговору система «наших телефонных линий».

Он говорит администратору гостинице, то есть кричит, что группа специалистов из Московского института едет к Вам в город в командировку на такой-то завод, и мы хотим заказать у вас четырехместный номер. Этот вариант всех нас устраивал, т.к. обычно в таких небольших городах России, и притом в таком транспортном узле этого города, приезжих очень много, и с гостиницами довольно сложно. Четырех местный номер – это для нас «люкс», а о лучшем, да и мечтать не стоит.

Он (администратор)– На какую фамилию записывать –

Фридрих Львович отвечает – медленно, но орет в трубку с надрывом и выбирая паузу, повторяя несколько раз сказанное так, чтобы он мог записать:

–: «Альтер…Песоцкий …Фридрих…Львович».

Ему –: «Когда приедут, пусть назовут название завода».

Качество связи все ухудшалось, еще было сказано несколько уточняющих фраз, и нам удалось понять, вернее ему, что заказ сделан, и мы спокойно сможем разместиться в номере.

Назавтра мы взяли билет на ночной поезд, а уже утром очень рано, возможно, что в районе пяти утра, были на пороге той гостиницы, где нас ждала койка.

Вспоминаю, что это было зимой, была изморозь, и что пришлось столько раз переходить железнодорожные пути в поисках этого приюта, и быть начеку, чтобы нас не задавили маневренные тепловозики, которые так и шныряли по этой паутине железнодорожных путей. Этот момент прочно врезался в память.

Мы вошли в гостиницу, все в снегу, уставшие, вдвоем, в надежде, что сейчас завалимся на койки в номере, и уже было не до чего – какой нам номер предоставят – отдельный или с подселением. Восьмиместный или койка в коридоре. На все было наплевать. А за нами народ все валился и валился туда.

Выстояли очередь из таких же бедолаг – командировочных, которых ждет «веселая» судьба с размещением, и которые сидели на диване, в углу, на каких-то чемоданах в этой маленькой «ресепшин» советского образа.

Отстояв очередь, подошли к администратору, назвали этот завод или фабрику (совершенно не помню название, да оно и не так важно сейчас), он нам громко говорит:

На вашу группу из Москвы заказаны четыре одноместных номера – на Альтера, на Песоцкого, на Фридриха, и на Львовича!

Это по королевски!