Я сугубо городской житель. Поход за грибами, для меня наказание. Высматривай их в траве, нагибайся к каждому, да ещё смотри, чтобы на гадюку не напороться. Так ведь и гриб может оказаться ядовитым. Более того, после консервации, открыв баночку с грибами, опять можно отравиться, даже если в ней, заведомо съедобные грибы! И кто, после всего этого, назовёт грибников нормальными людьми? Этим ребятам, с учётом их тяги к экстриму, разминированием надо заниматься, все рефлексы в наличие.

К рыбалке, я толерантен. Сидеть с удочкой и внимательно наблюдать за поплавком – более интересное занятие. Да и поединок с рыбой, позарившейся на крючок с наживой, на твоей удочке, тонизирует. И не факт, что ты выйдешь победителем, и рыба окажется на берегу. Это ведь не статичный гриб. И победа искренне радует, ведь ты не просто подсёк, а именно в нужный момент! Это уже мастерство, а не случайность, так хочется думать.

Но самое большое непонимание, у меня вызывают охотники. Бродить по зарослям, мокнуть в камышах, ради шанса пальнуть по летящей утке, в которой мяса – как в цыплёнке. Да ещё можно зубы повредить о дробь, когда будешь есть дичь. И это при условии, что в утку удастся попасть.

А ведь перед поездкой на охоту, каждый охотник экипируется так, что любой американский спецназовец заплачет от зависти. Супер костюм, с многочисленными кармашками. О содержимом которых, невозможно узнать. Уоки-токи, ядовито жёлтого цвета, чтобы поисковому вертолёту, было легче отыскать охотника, вызвавшего поддержку с воздуха. Два сотовых телефона, разных операторов. И ножи, много ножей. Попробую перечислить их названия, без функции. Это, как в техническом тексте: надо выучить, забыть, а потом снова выучить. И тогда запомнишь, на всю оставшуюся жизнь.

Итак, ножи для охоты: туристический, речной, для выживания, мачете, судак, лесник, витязь, финский, тактический, всадной, промысловик, засапожный, традиционный, скиннер, бекас, складной, для рыбы, для ошкуривания и разделки. И всё это в одном рюкзаке! Вполне вероятно, это набор для начинающего охотника, а по мере роста квалификации, понадобится оруженосец. Ведь не зря, в одном фильме, охотник ходил с мальчонкой. Я, хотел поострить, а потом вспомнил свой набор отвёрток, когда был радиолюбителем. Каких там только не было: плюс и минус, толстые и тонкие, разной длины, магнитные и не очень, с изолированной, деревянной и металлической ручками. Как говорится: чем бы дитя не тешилось…

Охотники меня жалели, ведь мне было не понять, что такое настоящая мужская компания, в суровых природных условиях, пропахшие дымом костра «И алкоголя», — добавлял я. К моему большому удивлению, охотники брали с собой много водки. Её разливали в армейские фляги, чтобы стекло с собой не таскать, и природу не загрязнять. Я искренне не понимал, как можно рано утром, с похмелья, попасть в летящую утку? Но охотники, снисходительно хлопали меня по плечу, и уверяли, что количество добытой дичи, всегда совпадало с количеством израсходованных патронов. Приходилось верить, хотя я прекрасно помнил, как в армии, стрелки – отличники, после выкуренной сигареты, стреляли хуже. А тут и сигареты, и алкоголь…

И однажды, мне представилась возможность попасть на охоту. Не по собственной воле, товарищ запланировал охоту на уток, а напарник заболел. Идти на охоту в одиночку опасно, вот и попросил меня Володя (так звали охотника), съездить с ним на охоту, на лодке. Программа предельно простая. Вечером высаживаемся на острове, рыбалка, ужин, сон, а с утра пораньше на охоту. Всё без экстримизма. И я согласился.

Фаза рыбалки прошла по плану – мы ничего не поймали. Даже поклёвки не было, поскольку прикорм мы с собой не взяли. На ужин была печёная картошка и жареные на костре сосиски. Володя прикладывался к фляжке с водкой, а я пил Колу. Вскоре, Володя заметил грусть в моих глазах, и понял, что скоро я заною, и попрошусь домой. Ночевать на природе я не любил. И Володя решил найти для меня развлечение:

— Артур, а вот ты говорил, что в армии хорошо стрелял из автомата?
— Да, двадцать восемь из тридцати.
— А из ружья не хочешь пострелять?
— Да нет, я в армии настрелялся, да и по — чему тут стрелять? Бутылок нет.
— Как нет, а из-под Колы?
— Да она большая, что тут в неё попадать, да ещё дробью? Ты бы ещё гранатой предложил.
— Ну, гранаты у меня нет, а по сухопутным целям, пусть пехота стреляет. Я привык стрелять по морским целям. Торпед у меня нет, а вот организовать стрельбы из ружья по плавающей пластиковой бутылке, могу! Ты как?
— Так она сразу потонет, после первого попадания!
— Хренушки! — радостно вскрикнул Володя, — врагу не сдаётся наш гордый Варяг! Много было желающих нас потопить, да не всем это удавалось! Я три года на атомной прослужил, и нифига, живой, даже после событий в Персидском заливе! Но об этом – тссссс! – произнёс Володя, уже заплетающимся языком. Пока мы на берегу, оговорим условия нашего состязания! Если ты попадаешь в бутылку, то я выпиваю водку, налитую в крышечку от фляги, и становлюсь должным тебе стакан Колы. Если попадаю я, то ты становишься должным мне пятьдесят граммов водки. Расчёт по возвращению домой. Согласен?
— А стакан, какой емкостью? Двести или сто пятьдесят?
— Вот ведь, душа твоя немецкая! Не веришь ты русскому человеку! Беру повышенные обязательства, за каждое твоё попадание, двести пятьдесят миллилитров Колы. Уверен, не попадёшь ты в плавающую цель! Там ведь и волнение надо учитывать, и направление ветра, и положительный дифферент!
— А это что такое?
— А это – военно-морская тайна, и я тебе её не расскажу! Так тебя устраивают условия?
— А зачем тебе пить водку, после каждого попадания? Опьянеешь, и проиграешь. Так не честно.
— Эх, Артурчик! Русскому человеку, водка помогла выиграть войну, против немцев, между прочим! Только без обид!
— Ладно, убедил. Доставай патроны, и я тебе продемонстрирую мощь немецкого оружия!
— Ох-хо-хо! Сейчас посмотрим!

Стрельба по пустой пластиковой бутылке, плавающей на поверхности воды, оказалась делом не простым. После каждого попадания, её отбрасывало ещё дальше от берега. Отправить её на дно, у нас не получилось. Я попал в бутылку один раз, на третьей серии, а Володя, довольно быстро настрелял на бутылку водки. Он благородно выпивал колпачок водки, после каждого выстрела, и своего, и моего. Вскоре, в бутылку не попадал, ни он, ни я. Либо она уплыла слишком далеко, либо до неё не долетала дробь.

Когда счёт проигранным бутылкам был утерян, а водка в фляжке закончилась, Володя вызвался доплыть до бутылки, и вернуть её обратно в сектор стрельбы. Я запретил ему это делать, и тогда он зашвырнул подальше в воду свою флягу, и приказал мне открыть огонь на поражение. Вода была ещё холодной, и плыть за фляжкой было невозможно. Тогда Володя, завёл мотор лодки, и подплыл к акватории стрельб. Флягу он бросил в лодку, а бутылку бросил недалеко от берега, приказав мне поупражняться в стрельбе. А сам поплыл домой, за патронами и водкой.

Я продолжил стрельбы, и наконец, мне удалось отправить бутылку на дно. Последние патроны, я израсходовал на воткнутую в песок толстую ветку. В армии, офицеры любили соревноваться, стреляя из пистолета по черенку лопаты, торчавшему из земли. Побеждал тот, кто отстреливал большее количество частей черенка. Но с дробью это было трудно сделать, и я просто дострелял оставшиеся патроны.

Володя приехал уже затемно, ориентируясь на костёр. Он вручил мне бутылку Колы, и завалился спать. А утром, меня разбудил крик Володи:

— Артур, блин, ты зачем все патроны расстрелял?
— Так ведь сам сказал, чтобы я тренировался, а ты разве ещё не привёз?
— Как я их привезу? Их ведь из стреляных патронов делают. Меняют капсюль, засыпают порох и дробь. Блин, поохотились! Ты хоть стрелянные не выбрасывал?
— Нет, всё в рюкзак сложил.
— Молодец, бутылку хоть потопил?
— Да.
— Ещё раз молодец! Поехали домой, я жрать хочу, и сушняк задавил.
— Кола есть, хочешь?
— Нет, я пиво хочу. У тебя с собой деньги есть?
— Да.
— Пошли в порт, трубы горят.

Но тут, Володю ждал ещё один неприятный сюрприз: бензина хватило на несколько десятков метров, и мотор заглох. До причала добирались на вёслах. Я грёб, а Володя пил Колу и сетовал: то на меня, то на водку. А на охоту, Володя меня больше не брал…