Мы с Катькой в очередной раз поссорились из-за какого-то пустяка. Она отодвинулась от меня на самый краешек нашей табуретки,отвернулась к окну, а я — к телевизору. Сидим, посапываем.

— Ну, всё, — Говорит печально Катька. — Это не жизнь, надо разводиться!

— Сейчас нельзя, — убеждённо отвечаю я. — Подумай, как мы учебники и конспекты будем делить. Она вздохнула.

— Ну ладно, так и быть. Ещё немного поживём, пока накопим на второй комплект учебников.

Ещё немного пожили, на учебники накопили. Потом снова поругались. Разбрелись по разным углам комнатки: она — к детской кроватке, я — к телевизору.

— Ну всё, с меня хватит. Давай разведёмся! — решительно заявляет она.

— Ты что, — невольно кричу я, — собралась делить финскую стенку?!

Она нехотя кивнула, пожав плечами:

— Ну, ладно. Ещё немного поживём, пока очередь подойдёт на вторую стенку.

Пожили мы ещё, очередь на стенку подошла. А семейного согласия по-прежнему нет никакого. Опять, можно сказать, поцапались. Она тарелку в сердцах разбила, я — выключил телевизор. Потом она убежала в другую комнату, кричит оттуда:

— Изверг! Видеть тебя больше не могу! Разойдёмся сегодня же!

— На старости лет сказались?! — ору я. — По-твоему, это шутка: квартиру, машину и дачу делить?!

Только Катька что-то мне ответить собралась, как наша дочь выглянула из своей комнаты. Зевнула и говорит:

— Хватит вам здесь шум поднимать! Учтите, что я сама с Толиком расхожусь. Дачу я заберу, машину он, а квартиру мы и без вас разменяем. Хлопнула она дверью, а мы с Катькой на кухню вышли, сели на одну табуретку, посидели.

— Ну что ж, Катя, — говорю я ей, — теперь не возражаю. Делить нам больше нечего. Можно и расходиться.

— Дурачок же ты… — задумчиво отвечает она. — А про внука что, забыл, что ли?!

Мы ещё немного помолчали, подумали, а потом всё ж-таки разошлись. Она -к плите кашу манную готовить, а я — в ванную стирать пелёнки…