Я выходила замуж по расчету и ненадолго, а получилось, что по любви и навсегда…

Какая юная девушка не мечтает о принце на белом коне? Моего принца звали Игорем. Он был широкоплеч, длинноволос, ироничен, с королевской небрежностью носил американские джинсы Wrangler (объект вожделения нашего поколения) и катал девчонок из группы на папиной «Волге». Меня — чаще других, потому что в девятнадцать лет я считалась первой красавицей потока, — Садись, подвезу, — говорил Игорек, распахивая передо мной дверцу сверкающей черным лаком «волжанки». Перед тем как сесть, я украдкой оглядывалась по сторонам — много ли однокурсников стали свидетелями моего очередного триумфа? И неизменно замечала Сашку Пичужкина — нелепого очкарика в «подстреленных» брючатах и уныло-коричневой болоньевой куртке.

Он был умным, добрым, патологически застенчивым и влюбленным. Влюблен Сашка, как вы, наверное, уже поняли, был в меня — еще с первого класса. Но на принца Пичужкин никак не тянул… Он провожал отъезжающую «Волгу» тоскливым взглядом — видно, уже тогда понимал, что никогда ему не иметь машины премиум-класса, а также четырехкомнатной квартиры и двухэтажной дачи, как у семьи Игоря, не носить джинсов Wrangler, а, следовательно, на взаимность такой девушки, как я, нечего и рассчитывать. Но продолжал меня любить — безнадежно и издалека. …Новый 1972 год наша группа в полном составе встречала в общаге. На столе — студенческие деликатесы: вареная картошка, винегрет, пирожки с капустой и с ливером…

А потом пришел Игорек и, как Дед Мороз, стал доставать из мешка подарки — банку черной икры, две палки финского сервелата, бутылку доселе невиданного нами виски, а под конец, как фокусник кролика, выудил за «уши» большой ананас.

— А это тебе, Мариша, — он застегнул на моем запястье браслет с топазами. — В залог нашей любви!

Наша любовь закончилась… моей беременностью.

— Вот тебе номер хирурга из гинекологии, — сказал Игорь, узнав «радостную» новость. — С ним уже договорились. «Это он от растерянности, — мысленно оправдывала любимого. — Подожду, пока одумается…»

Я ждала слишком долго, а когда поняла, что в качестве матери наследника «королевской фамилии» моя кандидатура даже не рассматривается, аборт делать было уже поздно. В поселке, откуда я была родом, в те времена еще царили патриархальные нравы и принести в подоле — значило навлечь позор на родителей.

Я была в отчаянии. Пичужкин первым догадался, что происходит.

— Ты ждешь ребенка, да? — спросил однажды, заикаясь от робости.

— Какое тебе дело? — огрызнулась я.

— Нам нужно пожениться. Ну, чтобы малыш родился в законном браке и в графе «отец» не пришлось ставить прочерк. К тому же одной тяжело будет справляться с новорожденным — вдвоем легче.

— И какие твои условия?

— Я просто буду рядом. Но если поймешь, что моя помощь уже не нужна, разведемся.

Мы с Сашей перевелись на заочное отделение, расписались и переехали из общежития в съемную хибарку с печным отоплением.

С тех пор прошло почти сорок пять лет… У нас с мужем трое взрослых успешных детей (удивительно, но старший сын больше всех похож на Сашу), хорошая квартира в центре, любимая работа. Вот только менять своего «коня» на более престижного «рысака» муж категорически отказывается — так и возит меня на дачу на купленных четверть века назад белых «Жигулях»…