Задолго до того, как я родился, мои родители снимали квартиру. Маме не нравилось это место. Отчего-то ей было там неуютно. Это чувство не покидало её несколько месяцев с тех пор, как они стали жить там. На самом деле, через какое-то время она стала чувствовать себя ещё более тревожно. У неё развилась настоящая паранойя.

Отец иногда работал в ночную смену, и как раз подошло время для его ночных дежурств. В первый вечер, когда мама должна была остаться дома одна, у неё случилась настоящая истерика. Она просто чувствовала, что рядом с ней присутствует какое-то зло. Она позвонила подруге и та осталась у неё на ночь. На следующий день отец высмеял её, назвав трусихой.

На следующий день, перед тем, как отец ушёл на работу, мама незаметно положила пару больших швейных ножниц под подушку. Она рассказывала мне, что чувствовала себя неловко перед отцом, потому что считала, что её страхи могут быть просто её воображением. Она даже думала положить под подушку нож, но решила что это будет уж слишком глупо. Тем не менее, ей хотелось чтобы у неё было хоть что-то, чем бы она могла защититься. Так ей было спокойнее.

Ночью ей приснился очень живой сон. Это был тот самый сон, когда тяжело провести грань между реальностью и сновидением. Во сне она встала, чтобы сходить в ванну. На обратном пути она вдруг ощутила покалывание во всём теле. Потом она поняла, что не может дышать.

Сначала ничего страшного не было, но дыхание просто не возвращалось к ней. Она попыталась вздохнуть, и ощутила сильное давление на шею, словно у неё на горле лежала чья-то рука, и не отпускала её. Потом давление усилилось, и подошло под подбородок, захват стал таким сильным, что вся её шея вжалась внутрь. Мама упала на колени. Неожиданно, она поняла, что издаёт булькающие звуки. Она описывала это так, словно ей хотелось вырвать свой собственный язык, лишь бы только получить возможность дышать. Она ощутила пульсацию под ушами, и коридор поплыл у неё в глазах.

Она не знала, почему, но у неё в голове была лишь одна мысль – ей во что бы то ни стало нужно добраться до спальни. Она начала ползти по коридору, отталкиваясь локтями и коленями, продолжая клокотать и задыхаться. Ковер жёг её кожу. У неё было ощущение, что она находится под водой, и каждое движение встречает невероятное сопротивление. Наконец, ей удалось заползти в спальню.

Несмотря на все её старания успокоиться, сердце в её груди билось с такой силой, что тоже начало причинять ей боль. Вдруг захват на шее дошёл до той точки, когда она услышала треск позвонков. Она подумала, “Сейчас я умру”, но эта мысль вдохнула в неё адреналин. Она протянула руку к кровати и схватилась за ножницы… и она проснулась.

Взошло солнце, и комната была ярко освещена. Она лежала в поту ещё полчаса, слишком потрясённая, чтобы пошевелиться. Когда она, наконец, убедила себя встать и спустила ноги на ковёр, она почувствовала жгучую боль. Мама посмотрела вниз и увидела худшие ожоги, которые могли получиться от ковра, по которому она ползла во сне. На ногах у неё кровоточили маленькие полосы красной крови на фоне розовой кожи. Лишь тогда она медленно поднялась и направилась к двери в ванну, где увидела, что случилось с ножницами. Они сантиметров на пять были воткнуты в дешёвую отделку стены.

Мама собрала вещи и переехала к сестре ещё до того, как отец вернулся домой. Она отказалась туда возвращаться, несмотря на все жалобы отца, как дорого им обойдётся аренда новой квартиры. Наконец, папа сдался и позвонил хозяину, готовясь к жаркому спору.

Однако, он был удивлён, когда хозяин не стал спорить, и вернул ему остаток платы за проживание.

“Кажется, вы, наконец, всё выяснили”,- загадочно произнёс хозяин, передавая деньги.

“Выяснили?”- сказал мой папа.

Оказалось, что около пяти лет назад в этой квартире была найдена мёртвой женщина. Патологоанатом установил, что она была задушена. Сожитель женщины, который утверждал, что его в тот день не было дома, был арестован и осужден.

“Я знаю, что он этого не делал”,- закончила свой рассказ мама. “Именно поэтому я всегда говорю твоему отцу, что спасла ему жизнь. Я спаслась сама и не позволила ему остаток жизни провести в тюрьме”.