Ужин у нас продолжался и, через некоторое время, отец проговорил:

— Я по молодости, когда учился в профтехучилище тоже столкнулся с подобным. Ребята рассказали. Сначала не поверил. Думал, что водка виновата. Задурила голову мужикам.

Мои друзья с кем я был в одной группе, собрались на рыбалку на нашу реку, на Болву. Меня звали, но я был занят и пойти с ними не мог.

Под железнодорожным мостом на этой небольшой реке, есть мыс. Выпирает он по течению реки, образуя с одной стороны, как бы заводь, а с другой является берегом реки. Удобно тем, что при таком расположении этот мыс находился всегда среди рыбы. Главное занять место и без рыбы не останешься.

Пошли они пораньше и как водится с собой взяли закуски и водки несколько

бутылок. Что-то наловили, пекли картошку и немного выпивали. А уже к вечеру накрыли стол для ужина и конечно выпили лишнего. Заснули прямо около костра.

И вот один из друзей рассказывает, что ночью его кто-то трясёт за плечо.

Открыл глаза и видит, что это его напарник по рыбалке. — Что ты хотел? Что ты меня трясёшь? — Тихо! Пошли со мной. — Куда тебя несёт среди ночи? Выпил так спи. — Пойдём со мной. Вставай, пошли!

Поворачивается и пошёл по тропинке в кусты. — Стой, куда ты?

Он повернулся и махнул мне рукой, чтобы я шёл за ним. Я подхватился и следом. Идём по зарослям кустов лозы. Тропинка вьётся по этим речным джунглям. Иду за ним и я понимаю, что он меня ведёт к небольшому озеру. Точнее глубокой небольшой луже.

Когда в войну бомбили мост, одна бомба попала на луг метров двести от реки. Воронка двадцать метров в диаметре заполнилась водой от родников.

Очень глубоко и даже около берега стоять не получится. Ныряй, плавай, но на берег приходиться выбираться чуть ли не ползком.

Время от времени он машет мне рукой. Мол иди за мной. Зачем? Посреди ночи? Что не смог дождаться утра?!

Ещё ничего не понял, но начал трезветь и мурашки побежали по спине. Луна

ярко освещала тропинку и уже трезвый от страха, я заметил, что он одет, как то странно. Это уже не кино. И не шутка. На нём была чёрная накидка или плащ, как в старых фильмах. До самой земли. И теперь мне стало казаться, что сзади он не очень то похож на моего друга.

Затаив дыхание я позвал его в последний раз, когда он подходил к этому бездонному блюдцу. — Стой! Куда ты? Он не поворачиваясь махнул рукой и буркнул что-то вроде — Давай за мной.

Как шёл, так не останавливаясь прямо в одежде нырнул с берега в воду. Меня сомнение взяло. Возможно, что мой друг прикалывается. Что это

шутка? Но когда он нырнул и не выныривал, на меня навалилась жуть.

Сначала оторопь меня взяла. Потом преодолевая окостенение во всём теле, я повернулся и припустился бежать по тропинке к нашему лагерю. Меня трясло, как от холода.

Бежал по освещённой луной тропе не чувствуя под собой ног. Прибегаю. Лежит мой друг, спит и храпит. Я давай его трясти.
— Что за шутки? Ты что придумал? Тебе, что в харю дать?

Где-то в глубине сознания всё ещё надеялся, что это розыгрыш. Но по его состоянию я понял, что это была не шутка. Никуда идти, нырять и тем более Пушкинский плащ надеть, он был не в состоянии.