1.

Всё в том же девятом классе нас, учеников, вновь ждало новшество. Правда, мы о нём знали ещё раньше: нам предстояло каждому выбрать себе профессию, которой нас будут обучать в школе, оставшиеся три года. Я недолго думал и выбрал столярное дело. Это мне было очень даже знакомо. Спасибо моему отцу, научил.

Правда были и другие варианты: слесарное дело, токарное дело и швейное. Ребята из класса, в основном, и выбрали эти специальности. Нас столяров оказалось всего четыре человека. Было необычно. Как это мы будем вчетвером изучать специальность, да ещё выполнять такой большой объём работы, который нам определили в начале учебного года? Но наш преподаватель Василий Григорьевич Ёрычев сказал:

— Не волнуйтесь, выполним! Посмотрим ещё, что будет после нового года. Смысл сказанной им фразы нам стал ясен позднее.

Наша учёба в школе была организована следующим образом. С понедельника по четверг мы обучались по программе средней школы, а в пятницу и субботу работали в мастерских. Мне такой режим учёбы и работы нравился и, в дальнейшем, я нисколько не жалел, что учиться пришлось на один год дольше. Я подозревал, что качество учёбы от такого обучения, наверняка страдает, но я обучению и не придавал в жизни большого внимания.

О нас позаботились заранее. В школе открыли новый корпус с прекрасными производственными мастерскими по четырём изучаемым профессиям и кроме того хорошо оборудованный спортивный зал, столовую, гаражные мастерские и отличный кабинет физики. Цеха были оборудованы новейшей по тем временам техникой и оборудованием. В столярном цехе у каждого учащегося были индивидуальные верстаки с набором необходимого ручного инструмента, несколько станков по острожке и фуговке пиломатериала, циркулярные пилы, долбёжные, фрезерные и токарные станки. В цехе мы могли выполнять любую сложную работу, связанную с деревообработкой. Пиломатериала в цехе было заготовлено не на один учебный год.

В других цехах с оборудованием было поскромнее, но тоже неплохо. У швей были современные подольские швейные машинки и уйма всякого тканого материала. Не бедствовали токари и слесари.

Этот учебный корпус был гордостью школы и ещё долго к нам водили разные делегации по обмену опытом.

После нескольких уроков теории, инструктажа по технике безопасности приступили к практическим работам. Сначала мы, столяры, работали одной бригадой, с бригадиром Вовой Артамоновым и работали в, основном, на нужды школы. Заказов было очень много. Была уже осень, и мы в первую очередь, отремонтировали и утеплили в школе двери, оконные рамы, форточки, вставили стёкла, укрепили оконные и дверные ручки, замки. Для школьного интерната изготавливали табуретки, прикроватные тумбочки, в комнаты делали шкафы, книжные полки, лёгкие столы. В классах ремонтировали учебные доски, изготавливали всевозможные стенды для газет и наглядной агитации, полки, сделали каждому помещению «лентяйки» (сами ученики классы убирали), а девочки нашили половые тряпки. К зиме в классах стало заметнее теплее, чище и уютнее. Короче, мы столяры, без дела не сидели и очень старались, так как похвала в наш адрес посыпалась со всех сторон.

Конечно, на первых порах, нам много рассказывал и показывал сам Василий Григорьевич, а то и сложную работу, выполнял вместе с нами. Василий Григорьевич видел наше старание, и всё своё умение, опыт передавал нам. Мы многое умели сами, особенно, я и Вова Артамонов. Мы вообще, считали себя ассами. И у Вовы и у меня был большой опыт работы на дому в столярном деле. Своими руками возводили наши дома. Строгать, пилить, связать дверь или окно, точно выдержать размер – было для нас не ново. Я ещё хорошо точил на токарном станке различными фигурными резцами. А возводить дома из бревен, строить крыши, устанавливать дверные коробки и оконные, стеклить — научил нас Василий Григорьевич.

Мы уже много работали самостоятельно и простоев в работе, как в других цехах, у нас не было. Ребята из других цехов нам завидовали, потому – что у них заказов было мало. Токари весь год изучали теорию и материальную часть станков, изредка вытачивая кривые болты и гайки. Слесари тоже занимались ерундой, изготовляя никому не нужные молотки и незажимающие пассатижи. Девочки-швеи подшивали полотенца, шили наволочки, простыни для нашего интерната, платочки.

И ребята, кто не желал просиживать штаны, потянулись к нам в цех. Вскоре все ребята нашего девятого класса собрались в столярном цехе. В остальных цехах остались только девушки. И уже после зимних каникул в нашем коллективе произошли изменения. Мастер разбил нас на три бригады по четыре человека. Бригадирами стали: я, Вова Артамонов и Виктор Улбутов. В моей бригаде кроме меня были Слава Березин, Валера Дрожжин, и Женя Оскаев. Ребята были умелыми, слабее в мастерстве был Валера, но и ему мы нашли применение. Он у нас в бригаде отвечал за снабжение. Выбрать посуше и без сучков пиломатериал, найти объект для работы – это его задача. И «Леля», так мы его звали в классе, с ней справлялся отлично.

Получив пополнение, наша «столярка» начала работать на «полную мощность». К весне первого года обучения мы уже работали не только на нужды родной школы, но и много выполняли заказов населения и некоторых предприятий родного Безенчука. Помню большой заказ Безенчукского автохозяйства по изготовлению кузовов для автомобилей и нескольких десятков комплектов бортиков на кузова, для увеличения их ёмкости при перевозки зерна. Работа шла споро. Василий Григорьевич среди бригад объявил соревнование, кто быстрей и качественней выполнит задание, и кто больше изготовит бортиков. Не помню детали, но до первого июня (это был срок исполнения заказа), наши изделия были сданы предприятию. За это школа, как тогда говорили, получила хорошие деньги, и в нашей столовой после этого, на порядок улучшилось питание, а нас всех производственников, стали бесплатно кормить горячими пирожками, пирожными и кексом с чаем или какао. И всё это было нашей заслугой, чем мы безмерно гордились.
Ещё до ухода на летние каникулы, после девятого класса, мы уже выполняли самостоятельно и под присмотром мастера, разные работы, связанные со строительством. Настилали полы, вязали оконные рамы и двери, собирали стропильные части крыш и крыли их рулонным материалом, строили сараи, погребки и даже возводили стены домов из круглого материала.

Лето мы отдыхали, как и все школьники, но уходя на каникулы, мастер мне намекнул, что хорошо – бы всем нам за лето набраться практики в строительстве. Василий Григорьевич меня хорошо знал, я как бы был его «крёстным», так как свою невесту Валю, будущую жену, он «выкупал» у меня. В то время она с другой девушкой жила у нас в доме на квартире. Поэтому, помня «родство», он как — бы между прочим, дал мне несколько адресов, где мы могли бы поработать, да и заработать.

Один адрес меня заинтересовал, так как он был рядом с домом Дрожжина. Я ему поручил «прозондировать почву». Оказалось, соседям Валеры нужно было в доме, на кухне, в подполе, вырыть погреб, его перекрыть, лишнюю землю перетащить через окно в огород. И за всё обещали заплатить 200 рублей, деньги по тем временам невероятные, если мы работу выполним за десять дней. Даже не видя объект и объём работы, я согласился.
Работа оказалась не столько сложной, сколько неудобной. Пришлось выставлять окно в кухне и через него выбрасывать землю в палисад, а затем её транспортировать за 20 метров на носилках в огород. Тем не менее, с работой мы справились, да не за десять, а за три дня! Во время работы хозяева жили на даче, а нашу работу контролировал дедушка – сосед.

Когда хозяева появились, мы уже стелили пол и готовились вставлять раму в окно. Работу скажу, мы выполнили качественно, что и подтвердил дедушка — сосед, но заказчику не понравилось, что работу мы сделали быстро. Он не верил, что мы не смухлевали при строительстве и заявил, что такие деньги платить нам не будет. Мы обсудили ситуацию, погоревали, решили всё доделать, но я, вспомнив плотницкую хитрость, рассказанную моим отцом, решил хозяевам слегка насолить и попросил Лелю срочно принести свежее куриное яйцо. У этого яйца, я надколол скорлупу, проколол иглой кожицу и его запрятал под одну из досок пола в лунку, вырытую в земле, но так, чтобы его невозможно было найти.

Объект мы сдали, получили за это 100 рублей, и распрощались, но, надеясь, не навсегда. Сосед – дедушка, когда в доме невыносимо запахло, догадался в чём дело, но яйцо не нашёл, как ни старался. После переговоров с Лелей, хозяевам ничего не оставалось делать, как нам доплачивать и только после этого Валера устранили нашу подлянку. В это лето я с бригадой работал ещё на нескольких объектах: строили каркас бани, перекрывали крышу и настилали полы в гараже. Казусов с оплатой у нас больше не было, так как мы более тщательно выбирали объекты работы и подробнее оговаривали с хозяевами все условия. Так, что к школе вся наша бригада приоделась, а я даже, к имеющемуся у меня фотоаппарату, приобрёл все необходимые к нему принадлежности.

2.

Новый учебный год в 10-м классе у нас в цехе начался ещё интересней. Под руководством нашего учителя физкультуры, столяры, совместно со спортсменами школы перевезли в Безенчук заброшенный стадион из села Осинок, и мы его разместили на месте бывшего стадиона «Нефтяник». Стадион получился на славу, где все «деревянные» работы выполняли наши бригады: забор, скамьи стадиона и срубовую бревенчатую базу возвели в очень короткий срок. Ближе к зиме занялись благоустройством и расширением своего столярного цеха. Старого помещения нам уже не хватало. И мы построили себе новое, просторное деревянное здание, где было уже два цеха, с современной сушилкой для пиломатериалов.

До 10 –го класса за все работы, которые мы выполняли и в стенах школы и вне ее, нам не платили. Все деньги шли на нужды школы. Но вскоре мы сдали на производственные разряды, где всем присвоили – первые. Только двум бригадирам, мне и В. Артамонову дали по второму. Но эти разряды нам присвоили не только из — за того, что мы были бригадирами, но и за то, что мы с Вовой, действительно в мастерстве были на голову выше всех…

В своей родной школе с нового года нам стали начислять зарплату за производственную практику. Мы, уже приступая к работе, знали, сколько она стоит, и старались выполнить её быстро и качественно. От этого тоже зависел наш заработок. Первую получку все ждали с нетерпением и радовались ей больше, чем пятёркам. Её нам, наконец – то, выплатили, как раз в день полёта Юрия Гагарина в космос – 12 апреля 1961 года. Я тогда получил 25 рублей 25 копеек. Помню до сих пор. Да и все столяра получили тогда приблизительно столько же. Деньги по тем временам были солидные. Мама у меня пенсию получала – 35 рублей, килограмм сахара и шоколадка «Алёнка» стоили — 80 копеек, Хлеб – 15 – 20 копеек. Мясо – 1рубль 70 копеек — 2,20, билет в кино на вечерний сеанс 30 — 40 копеек. Так что жить было можно. Деньги я почти все отдал маме, чему она была безмерно рада. С тех пор нам платить стали регулярно, правда, не так уж и много. Но были такие месяцы, когда я приносил домой и по 70 -100 рублей. Но это было редко.

И всё же к очередным летним каникулам денег я накопил довольно много, целых 300 рублей, что и позволило мне съездить, наконец, в Крым, о котором я мечтал уже давно.

По окончании школы каждый выпускник должен был подготовить к экзаменам по столярному делу изделие, изготовленное своими руками. Кто делал табуретку, кто столик журнальный, кто тумбочку прикроватную, кто книжную полку. Я же подготовил лаковую этажерку под телевизор и книги с точёными ажурными ножками и закрывающимися створками. Каждый своё изделие лелеял, берёг, заготовленные детали аккуратно оборачивал материей, боясь их повредить, и прятал в укромные места от чужих глаз.

Моя этажерка оказалась такой удачной и изящной, что комиссия была от неё в восторге и мне единственному из выпускников присвоили 3-й квалификационный разряд столяра. Чем я тогда очень гордился. Потом моё изделие на выставке поделок в школе заняло первое место и обосновалась в кабинете директора школы Игоря Максимовича Виноградова на долгие два десятка лет, напоминая о нас, первых выпускниках школы — одиннадцатилетки.

Кстати, как мне стало известно годами позже от Василия Григорьевича, таких мастеровых учеников в школе за всю его большую практику у него больше не было.

— Я всегда вспоминал вас, моих первых воспитанников, и ещё долго приводил вас в качестве примера, как хороших мастеров столярного дела. У меня больше таких выпускников не было, — сказал мне однажды при встрече уже пожилой мастер.