На рассвете друзья заехали за мной на машине. Путь до грибного леса оказался неблизким: через весь город, а потом километров двадцать по шоссе.

— Что ты корзиночку такую маленькую взяла? — спросила моя подруга Соня.

— У меня во какая! — сказал ее муж Кирилл, с гордостью показав огромную корзину.

— Неужели можно столько набрать? — удивилась я.

— Легко! Главное, не зевать, — сказал Кирилл. — Мы в прошлом году столько набрали… Десять банок засолили.

«Ну, они-то опытные грибники, а мне бы хоть немного набрать», — подумала я.

Машина остановилась на обочине у леса. Водитель, друг Сони и Кирилла, остался в ней, чтобы, не дай бог, не угнали. Мы пообещали вернуться часа через три-четыре и двинули в лес.

— Лен, ты держись все время с нами, — предупредила Соня. — Лес здесь большой, заблудиться легко.

— Не заблужусь, — весело ответила я.

Мне нравилось брести по желто-багряному лесу, вдыхать запах прелых листьев и слушать, как где-то вдалеке дробно стучит дятел. В остальном лес был упоительно тих — прямо курорт для ушей.

— Ты не красотами любуйся, а под ноги смотри, — сказал Кирилл. — Ага, а вот и первый гриб!

Он присел прямо у моих ног и стал ловко срезать ножом подберезовики, на которые я чуть не наступила. Так и пошло: Кирилл и Соня то и дело останавливались, чтобы срезать очередной гриб. А я шла с пустой корзинкой и только удивлялась: как они видят эти грибы? Кругом лишь влажная трава да редкие увядшие цветы.

И вдруг я увидела их. Целая семейка крепких, красивых, как на картинке, боровичков пряталась под раскидистыми лапами ели. Придержала шаг и молча, устремилась за добычей. Грибов оказалось десятка полтора. Меня охватил шальной, небывалый азарт. Так вот что такое настоящая грибная охота! Я ползала под елкой на карачках, дрожащими от радости руками срезала тугие белые ножки, любовалась коричневыми шляпками с белым подбоем. Собрала почти все, оставив двух малышей — пусть подрастут. Моя корзинка наполнилась почти до краев. Ликуя, я выбралась из-под елки.

— Соня, Кирилл, смотрите, что у меня!

В ответ раздался дробный стук дятла. Потом — тишина. Кругом был лес, багряный, золотой и местами еще зеленый. Моих друзей не видать, не слыхать.

— Ау-у! — во весь голос крикнула я и стала оглядываться. Никакого ответа. Я заметалась по лесу, как безголовая курица, оглашая тишину паническими воплями:

— Соня! Кира! Где вы? Внезапно зазвонил мой мобильный.

— Ленка, ты где? — раздался взволнованный голос подруги.

— Не знаю, Соня…

В мобильном послышался командный голос Кирилла:

— Успокойся, Лена. Иди строго на север, к шоссе. Встань на обочине, а Вася подъедет за тобой. Сейчас я ему отзвоню, чтобы ехал вдоль леса и высматривал тебя. Не бойся, мы с тобой. Хорошенькое дело — «мы с тобой»! А как я определю, с какой стороны север? По солнцу невозможно — небо затянул плотный слой облаков. Вроде бы, мох на деревьях растет с южной стороны. Осмотрела ближайшие деревья: ни на одном мха не было. Телефон заверещал снова:

— Лена, попробуй определить север по ветвям деревьев, — посоветовал голос Кирилла. — С северной стороны они короче.

— Ой, Кирилл, тут недалеко что-то вроде дороги! — радостно сообщила я.

— На что похоже?

— На колею от колес.

— Отлично! Если рассуждать логически, колея должна вывести к шоссе. Иди по ней, а мы будем курсировать вдоль шоссе — туда и обратно, — пообещал Кирилл.

Я бодро двинула по колее среди густого, молчаливого леса. Следы колес — это хорошо, хоть куда-нибудь, да ведут. Я даже принялась тихонько напевать. И вдруг… колея оборвалась. Мое сердце замерло.

«Спокойно, — приказала я себе. — Рассуждая логически, нужно пойти в обратном направлении». И не просто пошла, а побежала. Вот этого делать не стоило: споткнувшись, упала и больно ушибла колено. Я заплакала, причитая: «Кой пес понес меня за этими грибами»!

Я плелась по колее не меньше часа. Неожиданно она свернула в самую чащу леса, где исчезла в густой траве. «Леший ее, что ли проложил?» — буркнула я. Словно в ответ раздался громкий шорох. Мохнатая фигура на четырех лапах мелькнула за деревьями. «Никаких леших в природе не существует», — с наигранной бодростью попыталась я себя успокоить и сунула руку в карман за мобильным.

Его не было! Лихорадочно обшарив карманы, обнаружила только ножик и пачку бумажных салфеток. Неужели я потеряла мобильник, когда упала? Скорее всего, так и есть. Связь с друзьями потеряна, я одна посреди глухого леса, на который катастрофически быстро надвигаются осенние сумерки.

Мама, что это? Четвероногое существо вновь мелькнуло за деревьями и стало приближаться. Похоже на собаку, вроде овчарки. И тут волосы мои буквально встали дыбом. Мне вспомнился разговор в машине:

— Между прочим, в этом лесу волков видели, — сказал водитель Вася.

— Перестань чепуху молоть, — оборвал его Кирилл.

Нет, то была совсем не чепуха. Ко мне неспешной рысью продвигался волк.

«Пошел вон»! — глупо крикнула я, кинув в зверя корзинку с грибами.

И бросилась бежать, петляя, как заяц. Сердце билось где-то в горле, во рту стало сухо, в боку нестерпимо закололо. Я поневоле замедлила бег, оглянулась: волк рысил следом, расстояние между нами заметно сократилось. Я рванула к ближайшему дереву и — откуда, только ловкость взялась — мигом взобралась по стволу и уселась в развилке ветвей. На всякий случай раскрыла перочинный ножик. Хоть какое-то оружие… Волк постоял под деревом, потом присел, обернул лапы хвостом и приготовился терпеливо ждать. А если я не выдержу, усну и свалюсь прямо к нему в пасть? Меня бросало то в жар, то в холод. Стать добычей дикого зверя, в каких-то тридцати километрах от большого современного города, в 21 веке — какая нелепая и вместе с тем ужасная смерть! Вдруг волк поднялся, задрал голову и три раза громко пролаял. Да это же собака! Я засмеялась. Мой истерический смех, видимо, напугал пса, и он затрусил обратно в лес.

Я сползла с дерева, ободрав о ствол ладони. «Собака не тощая, а значит, не бездомная», — сообразила я. Возможно, неподалеку есть жилье и люди. Прихрамывая, припустила в ту же сторону, что и напугавший меня пес.

Надежда притупила страх, но обострила чувство голода. С утра в моем рту не было ни крошки. Я бы с удовольствием пожевала сырой гриб или хотя бы желудь. «Съем шишку, съем другую» — вспомнилась мне ария из оперы про летчика Маресьева. Раньше эти слова смешили меня, теперь стало не до смеха. Всей душой я сострадала несчастному, который полз по лесу и беспомощно звал: «Партизаны! Партизаны!» Что если и мне закричать? Но кто может отозваться на мой крик? Вдруг бандиты! В новостях не раз приходилось слышать, как люди пропадали, а потом в лесу находили их трупы.

От страшных фантазий о моем изуродованном теле, которое обнаружат примерно через полгода, меня отвлек просвет, наметившийся за деревьями. Через несколько минут я вышла на поляну. Здесь было значительно светлее, и можно было разглядеть стрелки наручных часов. Половина восьмого. Я проблуждала по лесу не меньше семи часов. Однако еще не ночь. У меня есть надежда выйти… За поляной лес заметно поредел, потом кончился. Передо мной простиралось поле с двумя небольшими подгнившими стогами. Зарядил нудный дождик. А я соображала: стога кто-то свалял, значит, неподалеку должна быть деревня. А когда прошла через поле, увидела человеческое жилье. Несколько домишек просматривались в полумраке. Но, ни в одном не светились окна. «Деревенские люди ложатся рано», — успокоила я себя. Приблизившись, к домам, увидела завалившиеся заборы, заколоченные окна. Деревня была заброшенной. Ну, что ж, в крайнем случае, можно забраться в один из домов или в сарай и заночевать. Я сделала еще несколько шагов и… увидела жиденький свет в окошке крайнего дома. Из трубы вился дымок, забор был целым, калитка прикрыта, но не заперта. Я решительно двинула к калитке. Прежде чем подняться на крылечко, подошла к окну и заглянула внутрь сквозь мутное оконное стекло.

Постепенно разглядела стол, керосиновую лампу, слабо освещавшую человеческую фигуру.

Прижавшись носом к стеклу, я внимательно вглядывалась. По мере вглядывания, человек за столом нравился мне все меньше. Да что там! Вид у него был просто бандитским. Здоровенный амбал с небритым грубым лицом. Глаза его были в тени, и от этого он казался еще более зловещим. Словно почуяв мое присутствие, мужик посмотрел в сторону окна, тяжело поднялся из-за стола и подошел ближе. Его жуткую рожу исказила зловещая ухмылка. Забыв про больное колено, я припустила от страшного дома. За моей спиной хлопнула дверь, раздались тяжелые шаги. Кричать не имело смысла, и все силы я вложила в бег по размокшей от дождя тропке. Мчалась, не разбирая пути, и слышала за собой тяжкий топот, который становился все ближе, все громче. Затылок обожгло горячее дыхание. Я поскользнулась, чуть не упала. Крепкая ручища ухватила меня за плечо.

«Стой!» — приказал мне хриплый голос.

Нащупав в кармане нож, я решила так просто не отдавать свою девичью честь, а может, и жизнь. Через полчаса я сидела за столом и жадно хлебала грибной суп. Хозяин дома, назвавшийся Андреем, оказался вполне цивильным мужчиной лет сорока. Это его трехдневная щетина, слабый свет лампы да мои разгулявшиеся нервы придали ему зловещий бандитский вид.

«Мне этот дом от бабушки достался, — объяснял Андрей, подливая мне горячего вкусного супа. — Вам повезло. Я ведь здесь очень редко бываю. Летом приезжаю порыбачить, осенью — по грибы. Вы ешьте, Лена, не бойтесь. Надо же, как вы от меня припустили! А я бегу и думаю: «Что это девчонка так меня испугалась?» Ничего страшного во мне нет. Обычный инженер, женат, двое детей. Да вот, посмотрите паспорт». Он открыл свой паспорт на странице с пропиской. Адрес был знакомый — наш город, улица, которая находилась недалеко от моей. Андрей позвонил моим друзьям и успокоил их, пообещав, что сегодня же довезет меня до дома. Он и отвез меня на своем старом «жигуленке». Всю дорогу я проспала крепким сном. Как известно, дальние прогулки на свежем воздухе — лучшее в мире снотворное. Андрей разбудил меня около моего дома. «Счастливо, — сказал он на прощанье. — Постарайтесь больше не теряться, когда по грибы пойдете».

Чтобы я еще раз пошла по грибы? Да никогда в жизни!