«Я русский и многое прощаю»

В преддверии дня Победы, задумался о прошлом. Много говорят хорошего. Желают ветеранам здоровья, долгих лет жизни. Это очень хорошо. Спасибо им за наше чистое небо и тихие ночи.

Но вот столкнулся и с тем, что стали последнее время говорить и о плохом

Как же разобраться? Где истина? Где она, вся правда о войне?

Мне очень трудно, я ведь вырос в уже совсем новое время. Я дитя девяностых. Правда дотошное дитя. Немного вредное. Но может эта вредность и помогла мне.

Поднял архивы. Напряг мозги всех, ныне живущих родственников. Разворошил залежи чердаков и дома и родни. Старые дневники, справки тетради. Не судите строго, но вот что получилось

По паспорту я русский. Жил на Украине. Теперь вот в России.

Начну с бабушки своего отца. Моей прабабушки. Панча Берха.

Коренная жительница города Ялта. Караимка. Родилась уже после революции, в шумные двадцатые годы.  Выросла и в 1940 году вышла замуж за поляка Ярослава. Далее по писанному. Война. Муж до последнего защищал Крым. Уходил на одном из последних кораблей.

Берха осталась. Да и куда бежать с таким пузом. Животик уже явно просматривался.

Пришли немцы, но это половина беды. Хуже всего были местные, зверствующие полицаи. Так вот один из таких хозяев жизни, увязался за прабабушкой на рынке, когда она выменивала шаль на соль и спички.

Проследил за ней до самого дома, а на следующее утро, когда бабуля ушла ко врачу, всю семью расстреляли. Прямо возле дома. Под забором. Караимы ведь. Что тут скажешь?

Но Сейран (сосед, живший на нашей же улице) не успокоился, не найдя бабушки среди мёртвых. Кинулся на поиски. (Очень уж приглянулся ему наш дом).

А ей (Спасибо люди), помогли соседи. Предупредили, чтоб домой не ходила. Дали хлеба. И вот. (Вы только вдумайтесь). Беременная, молодая женщина, как загнанная волчица, прошла пешком, скрываясь от посторонних глаз, от Ялты до Красноперекопска. Сделав только одну большую остановку в Симферополе. Она родила моего деда Иосифа.

Сейран и там её отыскал, но не успел. Берха ушла раньше. Повитуху, у которой родила и отлежалась, убили. Расстреляли как пособницу партизан.

Идя на север,Берха выжила лишь чудом. Прабабушка три дня прожила в верблюжьем стаде. Она так сама это описала:

— «Эти животные приняли меня и моего ребёнка лучше людей. Просто как родных. Я смогла подоить верблюдицу. Поесть вдоволь сама и накормить наконец своего сыночка. Одна верблюдица всегда была рядом и согревала нас ночами. В степи очень ветрено и холодно. Три дня. Долгих, быстрых три дня и мне пришлось уходить. Дольше оставаться мне просто нельзя. Я всей своей сущностью чувствовала слежку за собой.

Я ушла. Но эта передышка дала мне сил. Я добралась до места и родня укрыла меня в землянке. Там-то, при свете лучины, я и дождалась прихода наших.»

Это было давно. Я это прощаю.

Муж же её погиб, освобождая свою малую Родину. Ярослав был из-подо Львова.

В двадцатых их семью из восьми человек, раскулачили из-за коровы и выслали в Крымские степи. В голод. На смерть. Семья разбрелась кто куда. Прадед попал в Ялту на заработки. Где со временем познакомился с моей прабабушкой.

Украинский Поляк и Караимка. Прекрасный союз. Красивые дети. Работящие люди.

После войны только, Берха узнала о смерти Ярослава.

Вернувшись в Ялту, нашла дом занятым многодетной семьёй и ей ничего не оставалось как переехать жить в Симферополь. Где и прожила всю оставшуюся жизнь.

Я и это прощаю.

Теперь пару слов и о маминой родне.

Мамина бабушка бежала в Крым с Поволжья. Голод не тётка. Из семи детей уцелели только трое и отец. Мой прадед. Свою маму они схоронили в дороге. На обочине. Ни могилки ни даже приблизительного места для поклонения.

Дальше Крым. Степи. Жизнь не на много лучше, но всё же. А тут и война. Прабабушку Татьяну, осьмнадцати лет, чуть ли не первым эшелоном вывезли в Германию и продали бауэру. В 1943 родилась Эрика, мамина мама. Официально она дочь красноармейца, которого бауэр приютил после побега из концлагеря и заставлял пахать и непосильно работать только за то, что не выдаст властям и за похлёбку.

Как-то прошли сильные дожди, Татьяна промокла в поле и слегла. Тогда ведь не было декретов. Сразу после родов и в поле.

Больную бауэр лично отвёз в концлагерь и сдал в крематорий. Вернулся с целой подводой пепла. Ходил, смеялся и приговаривал:

— Теперь они (Сожжённые люди – чей был пепел) вечно будут служить Германии, а вы, недочеловеки, будете топтать ногами себе подобных.

Пепел рассыпали по полям. В тот год был хороший урожай.

Но я прощаю немцам такое. Моя ведь бабушка — Эрика выжила.

Прадед вернулся всё-таки в Крым. С дочкой на руках.

Передал родным. Рассказал о Татьяне. А через год умер. Подорвал своё здоровье при батрачестве. Так что моя бабушка Крымская немка. Есть в ней что-то такое педантичное. Строгое и уверенное. От немцев.

Мне легко быть щедрым и добрым. Я ничего этого не пережил. Моё детство было более-менее счастливым. Мне легко их всех простить.

Но вот сейчас. Да-да. Именно сейчас вновь зарождается фашизм. И не где-нибудь вдалеке. Здесь. Среди нас. Среди славянских народов, наиболее пострадавших от фашизма. Простите меня, но такое прощать нельзя. Об этом нужно кричать на каждом углу:

— «Фашизм не пройдёт».

Да, мы славяне, терпеливый народ. Но сколько же можно терпеть? Мы дождёмся что нас скоро начнут убивать на улицах. Открыто. Просто так. За то, что мы не с красно-чёрными.

Да я молодой. Я много может не до понимаю. Но я не хочу, чтобы за моей беременной женой гонялся полицай. Я не хочу, чтобы моя мать работала на чужом поле и потом, живьём была сожжена в печах и в последствии её прах развеян под ногами. Я не хочу быть раскулаченным и выгнанным из своего дома только из-за того, что мы не ленивые, а работящие.

Люди! Чего вам не хватает?

Остановитесь и задумайтесь. Мы уже сейчас по разные стороны баррикад друг от друга. Один пашет как вол, а второй ворует и даже незнает куда потратить деньги.

И это всё с нашего терпеливого молчания.

Проснитесь. Помните о прошлом. Чтите старость, но никогда не молчите о происходящем. Хорошо сейчас живётся взяточникам, мародёрам и денежным холуям именно с нашего молчания.

Дорогие наши ветераны. Мы вас помним. Мы чтим ваши боевые и трудовые подвиги. Мы будем стремиться стать достойными вас. Вечная память и слава погибшим

Теперь я знаю о своих родных – всё.

Я с гордостью пройду в строю бессмертного полка, неся перед собой портреты.

Я и мои дети. Детки в зелёной военной форме.

А вы. Эй вы! Кричащие и обзывающие. Беснующиеся.

Бойтесь!!!

Мы помним. Мы многое простим. Но мы не допустим фашизма у нас.

Мы помним сами и передаём эту память детям.

Слава героям победившим фашизм.

Слава героям – освободившим Родину от фашистов.