Читать предыдущую часть: Мы — дети войны. Продолжение 4

Семья мужа жила на Бутовке. Он, после 10-го класса, остался дома, так как у них обвалилась в избе крыша. Когда возвращался с выпускного вечера, увидел это. Пришлось помогать восстанавливать дом. Поэтому паспорт он получил только после того, как отработал в колхозе почти 2 года. Потом поступил в Астраханский автотранспортный техникум. Повстречались мы где-то месяца два и разъехались на учёбу. Потом 2 года только переписывались.

Муж рассказал, что в детстве ему было жить легче, чем мне. Отец его вернулся с фронта в 1946 году живым. Он служил ветеринарным фельдшером. Под огнём вытаскивал с поля боя раненых лошадей, которые таскали пушки, лечил их. Сильно раненых отправлял в ветеринарный госпиталь. Был награждён орденом Красной Звезды и различными медалями. После победы, он ещё около года служил в Польше. Привёз из Польши патефон с пластинками, который муж, когда подрос, носил в клуб, и под него танцевали. Ещё привёз велосипед, швейную машинку «Зингер», много разных вещей и тканей. Его избрали председателем колхоза. По образованию он был вете-ринарный фельдшер, лечил скот односельчанам, за что ему тоже платили небольшие деньги. И за дровами они ездили на лошади. У него ещё было 2 старших брата, которые тоже помогали. Потом отец стал работать в колхозе ветеринарным фельдшером.

Был случай, когда молния ударила в электрический столб, который стоял напротив их дома, а волной, через печную трубу, выбило всю сажу из печи в избу. Все перепугались, и он, маленький, от испуга закрыл глаза. А когда открыл, в избе было черным-черно, всё покрыто сажей. От-стирать было ничего невозможно. Хорошо, что отец из Польши привёз разные вещи и ткани. Поэтому, всё грязное пришлось выкинуть.

Ему, как и мне, тоже приходилось носить продавать картошку к поезду. Один раз они с ребятами решили не продавать картошку на нашем разъезде по 1 рублю, а прокатились поездом до Умёта и там продали по 1,5 рубля. Ездили, конечно, на подножках вагона. Когда поехали обратно домой, у него ветром с головы сдуло фуражку. Он испугался, что его дома будут ругать, и прыгнул за ней.

Рельсы проходили по высокой насыпи. Он прыгнул и по инерции ещё бежал по насыпи. Добежал до трубочки (для прохода сточной воды под насыпью внизу был сделан цементированный жёлоб), не смог остановиться, и упал с высоты на цемент, сломав себе руку. Была адская боль. Его отвезли в больницу. Рука хоть и зажила, но в локте полностью не разгибается.

Он хотел, как и его братья учиться в военном училище, но из-за руки его не взяли. Так, из детства, у него внутри затаилась обида и злость. Он не мог понять, за что его так наказала судьба. При любом удобном случае, пересказывает всем эту историю. Иногда обида и злость вырывается наружу и ни к чему хорошему это не приводит.

После свадьбы мы так и жили отдельно (он в общежитии, а я снимала угол в квартире), вечерами встречались. В выходные ходили на пляж, купались (пляж находился в районе вантового моста). Вода в Енисее была тёплая, берег песчаный. После, когда построили Красноярскую ГЭС, Енисей перестал зимой замерзать, и летом вода в нём стала очень холодной.

Иногда обедали вместе в студенческой столовой мединститута, корпус которого находился напротив моей работы. Деньги тратили экономно, обедать старались вдвоём на 3 рубля. Цены были доступные, так что мы наедались: брали суп, котлету с гарниром и компот.

Так продолжалось до октября. У мужа был очень хороший начальник, который похлопотал, что бы ему, как молодому специалисту, дали квартиру. Тогда был такой Закон. Муж написал заявление, указал, что женился. Дом уже строился. Как только дом сдался, нам дали ордер и ключи от однокомнатной квартиры. Мы были от радости на 7-ом небе.

Начинали семейную жизнь с 2-мя чемоданами, в которых умещались все наши вещи. Пришлось начинать с нуля. У меня была зарплата 50 рублей, у него 105 рублей. Помощи ждать было неоткуда. Родителей мы не тревожили, они и так нас выучили, отказывая себе во всём. Мы были им очень благодарны. Общих накоплений к этому времени у нас оказалось 170 рублей. На них можно было купить 1 диван-кровать. Чтобы как-то обустроить квартиру, мы решили на эти деньги купить металлическую кровать, ватный матрас, 2 подушки, одеяло, простой диван, кухонный стол, кастрюлю и сковородку.

Постепенно мы обживались. Купили радиоприёмник, что бы было веселее. Потом купили швейную машинку, что бы шить самой для себя одежду и постельное бельё. На стену к кровати купили плюшевый ковёр. А на полу я сама краской сделала орнамент ковра. Хотелось уюта.

Мы ведь в жизни ничего хорошего не видели, а тут своя однокомнатная квартира. Такое богатство. Нам завидовали, так как многие коренные красноярцы жили в частных деревянных домах, а мы, приезжие, получили благоустроенную квартиру.

Потом я перевелась в санэпидстанцию Октябрьского района. До неё было близко, я ходила пешком. В санэпидстанции был очень дружный коллектив и замечательный главный врач, который научил нас общению, правильному составлению документов. Праздники мы отмечали семьями: приходили с мужьями, а некоторые и с грудными детьми. Всегда было весело. Нам сейчас уже по 73-79 лет, но мы до сих пор перезваниваемся, поддерживаем дружбу.

Проходили годы, мы работали. Хоть и маленькие были зарплаты, но мы копили деньги, ездили в отпуск к родителям. Билеты стоили на поезд в купе 40 рублей, на самолёт до Москвы 59 рублей. В Москве была пересадка, и мы ходили по магазинам, покупали и себе и детям одежду, обувь.

За всем ездили в Москву, так как в наших городах и сёлах мало, что можно было купить. Везде были огромные очереди: записывались за коврами, книгами. Когда ехали в деревню, в Москве набирали палками колбасу и целыми головками сыр, селёдку, конфеты. Остальное питание было с огороды: картошка, огурцы, помидоры, лук. У родителей мужа был сад, где росли яблони и вишни. У них так же была корова.

В отпуск мы часто ездили и к сестре в Узбекистан. Там тоже было всё хорошо со снабжением, много было импортных вещей. Мы покупали модную одежду, обувь, косметику.

Когда дочке исполнилось 6 лет, мы получили новую малогабаритную 3-х комнатную квартиру, в которой живём до сих пор.

Живя в большом городе, мы старались приобщаться к культуре, искусству. Часто ходили в театры: оперы и балета, музыкальной комедии, драмтеатр. Один раз я сводила и маму в театр на «Иоланту». Ей очень понравилось. Во всех театрах были буфеты, в которых можно было выпить бокал шампанского или рюмочку коньяка и закусить бутербродом с икрой или копчёной колбасой, конфетами и пирожными.

В Красноярск часто приезжали эстрадные артисты: Валерий Леонтьев, Майя Кристалинская, Лев Лещенко, Вахтанг Кикабидзе, Сергей Минаев, Александр Барыкин, Александр Буйнов, Эдита Пьеха, Иосиф Кобзон, Лариса Мондрус, Елена Миансарова, Алла Йошпа и Стахан Рахимов, Александр Розенбаум, Людмила Гурченко; танцоры — Махмуд Эсамбаев и Владимир Шубарин, ансамбли песни и пляски. Мы ходили на все концерты. Билеты стоили по 1 рублю 70 копеек. Но 2 раза, мы были обмануты: вместо знаменитого артиста Александра Ширвиндта, приехал его сын, которого никто не знал, и вместо Юрия Никулина приехал его незнакомый однофамилец. Их концерты были отвратительны.

Останавливаясь в Москве на 2-3 дня, мы обязательно, каждый раз, приезжали на ВДНХ, где много красивых выставочных павильонов. Смотрели на очень красивые золотые фонтаны, катались на специальном маленьком поезде – обзорная экскурсия по всей выставке. Там был водоём с лодочной станцией. Очень много росло красивых деревьев и цветов. Катали детей на аттракционах. Посещали панораму «Бородинская битва» и многие другие знаменательные места. Кремлёвские соборы, царь-пушку, царь-колокол. Были в мавзолее. Бродили по Красной площади, смотрели смену караула, посещали могилу неизвестного солдата. На Ленинском проспекте видели памятник Гагарину. Ходили в зоологический парк. Показывали все достопримечательности. Пытались дать детям всё, чего мы в детстве не имели. Что бы им было легче в этой жизни, что бы могли на равных спокойно, уверенно и достойно общаться с людьми.

В Узбекистане мы отдыхали в парке, ездили купаться на озеро, катались на катамаранах, кушали фрукты, шашлыки, люля-кебаб, манты, самсы. А сестра готовила очень вкусный плов. По Ташкенту мы тоже ездили автобусом на обзорную экскурсию.

Шли годы, мы уже могли позволить себе сходить в ресторан. Там всегда играл оркестр. Цены были доступные, за 1 рубль можно было заказать для себя любую песню или мелодию. Мы всегда заказывали нашу любимую мелодию «Цветущий май».

Читать следующую часть: Мы — дети войны. Продолжение 6