Мама меняет квартиру. И теперь обыкновенные вещи при переезде не дают покоя в семье. Что взять, а что выбросить? Последние несколько недель мама принялась звонить намного чаще:

«Женя, сыночек, ты подумай, может, все же вывезешь к себе рояль? Ведь замечательный инструмент, вспомни, как отец вкалывал, чтобы собрать на него деньги. А «Маяк», твой кассетный магнитофон с колонками? Не хочешь? Тогда хоть книжки пересмотри, вдруг что-нибудь пригодится. Не хочется мне их в библиотеку переть».

Мама занимается продажей их родового гнезда – трехкомнатной квартиры в пригороде Киева, и покупает однокомнатную «малосемейку» в столице – хочет жить недалеко от детей.

Вам когда-нибудь приходилось наблюдать за действиями спасателей на тонущем корабле? Именно так выглядит сбор вещей: в «новоиспеченной» квартирке все имущество никак не разместить, поэтому приходится делать нелегкий выбор – кого оставить в живых, а кому суждено погибнуть.

Каждая из вещей – как член семьи, в любой из них малая толика биографии, и прощание с ними – своего рода измена. Евгений со страхом думает о ближайшем выходном, когда и ему предстоит поговорить по душам со знакомыми с детства пожитками.

Ну ладно, что-нибудь из книг Женя обязательно возьмет. Но в плен накинутой крест-накрест веревки попадут не все. На полках его квартиры будут стоять тома и томики, с которыми у него были приятельские отношения.

Он заберет их не текста ради, чтобы иногда поглаживать знакомый переплет, вдыхать запах этих страниц, улыбаться пометкам на мятых полях.

Скорее всего, в багажник Жениной машины попадет проигрыватель «Вега». Этот «старичок», с легким кряхтением прокручивавший на своем «чреве» виниловые пластинки, дорог ему потому, что он купил его на свои первые заработанные деньги.

Два месяца в поте лица трудился на овощной базе, перебирая картошку и сколачивая битые ящики. Еще что? Разумеется, письма, фотографии, черновики, дневники. Участь остальных вещей – кануть в небытие. Когда Евгений в последний раз плакал? Трудно сказать.

Все это, конечно же, крохотный катаклизм, но, тем не менее…

Да, отец действительно «горбатился», два раза побывал в Чернобыле, чтобы потом остаток жизни провести в кабинетах врачей. Мама же геройски боролась с дефицитом, изыскивая возможности приобрести на эти деньги что-то действительно необходимое.

Тот же магнитофон с роялем… На них ушло шесть обычных отцовских зарплат, или половина того, что он заработал в свою первую поездку на зону отчуждения. А сколько штанов протерто за этими клавишами, какое количество разнообразной музыки воспроизвел этот магнитофон.

И вот через пару дней старенький и порядком рассохшийся рояль будет продан за услугу самовывоза, а «Маяк» вообще окажется на помойке. Смириться с этим непросто.

– Мамуль, да не расстраивайся ты так. Посуди сама, это всего-навсего вещи при переезде, – твердит Женя в трубку телефона, не веря самому себе.

Думается, мы – сорокалетние, являемся последним поколением, переживающим такую вот драму. Рядом с нашими детьми появилось так много самых разнообразных вещей, что увидеть в некоторых из них живое начало – задача не из легких.

Скорость товарооборота быстро возрастает, аренда, ставшая образом жизни, проникает везде и всюду. Подобная картина маслом совсем не располагает к душещипательному взору на автобиографическое имущество.

Если в скором времени наше общество не всколыхнет какое-либо кардинальное изменение, вряд ли наши с вами сыновья и дочери лет эдак через тридцать станут лить слезы над юношескими девайсами.

Закончив очередной разговор с мамой, Женя задумчиво почесал затылок. С одной стороны, такое сознание кочевника немного напрягает. Однако даже в самом себе он с некоторых пор стал наблюдать медленное издыхание собственнического инстинкта.

У Евгения, по сути, было не так уж много солидного добра, но и его хватало на то, чтобы иногда сдавливать голову, словно стальным обручем. Теперь Женя, глубоко вздохнув, почесал переносицу.

Что и говорить, нашептанная самому себе нужда в постоянной закупке предметов и вещей извращает жизненные цели и приоритеты.

Последней его мыслью перед сном была мысль о том, что внутри него «прорастает» странное желание тратить большую часть заработанного не на разного рода движимость, а на впечатления.

Ведь память – это «дама», которая изменяет нам крайне редко, а обыкновенные вещи при переезде – это всего-навсего вещи. Который можно взять с собой, раздарить знакомым и чужим людям, а можно просто выбросить…