На страницах специализированного журнала, на протяжении многих лет, двое доцентов вели ожесточённую дискуссию. Спор был принципиальным: первый был практиком, а второй теоретиком. Практик довольствовался кандидатским дипломом, а Теоретик решил стать доктором технических наук. Теоретик публиковал статьи, а Практик их критиковал. Больше никто в этот спор не вмешивался.

Самое забавное, что оба работали на одной кафедре, а их столы стояли рядом. Но очно они никогда не спорили, но это заочное противостояние было выгодно всем: журналу, институту, кафедре, и доцентам. Ведь каждая публикация – «плюсик» для отчётов. Они не дружили, но и не враждовали, просто коллеги, не более. Но на защите курсовых, если студент ссылался на оппонента, раздавался гомерический хохот. Но до пакостей, никто из них не опускался.

Когда Теоретик стал профессором, точка равновесия сдвинулась, и он перестал отвечать на критику Практика, которого это сильно разозлило. И споры были перенесены на заседание кафедры, что остальных коллег оппонентов не обрадовало. Ведь им приходилось слушать перебранку двух пожилых людей, один из которых ссылался на свой практический опыт, а другой на то, что он профессор. Но время брало своё, Практик минимизировал своё присутствие в институте, и ограничился чтением лекций, а Теоретик основательно погрузился в науку, правда без особого успеха.

Прошло несколько лет, и Теоретик умер. После его похорон, Практика как подменили. Он начал брюзжать, что никто кроме него, заниматься наукой в институте не сможет. Но у него слабое здоровье, а передать свой богатый опыт некому. Вести на кафедре научную дискуссию не с кем, поскольку все обсуждают сплетни, телепередачи и урожай на даче. Разве об этом должны беседовать на технической кафедре?

Однажды по институту прошёл слух, что во время своей лекции, Практик сослался на выдающегося учёного – теоретика, и назвал фамилию Теоретика! Более того, Практик написал большую статью, в которой признал свою неправоту в отдельных вопросах. Правда статью не опубликовали, что очень расстроило Практика.

Настала пора, и Практик ушёл на покой. Без преподавания, Практик сдал, и сидя дома за столом, писал свой последний труд. Писал он по старинке – чернильной авторучкой, и очень нервно. Иногда повторяя: «А ведь он был прав! Тысячу раз прав! И я это докажу!»

Умер практик за рабочим столом. Родные, как и завещал Практик, решили передать на кафедру все его рукописи для молодых учёных, чтобы подхватили знамя из ослабевших рук. За рукописями пришёл молодой аспирант, он терпеливо выслушал воспоминания родных о Практике. Аспирант слушал, кивал головой, и одновременно перебирал рукописи. Ничего ценного! А последняя рукопись была просто не читабельной. Набор каких-то каракулей, из которых можно было разобрать только восклицательные знаки.

Дождавшись момента, когда вдова ушла подогреть чайник, аспирант улизнул из квартиры. Парень был деликатным человеком, и выбросил рукописи Практика в мусорный контейнер около своего дома…