С Аркадием мы познакомились в поезде. За двое суток пути, было рассказано много историй, но одна мне запомнилась.

— Женился я по большой любви, и даже взаимной, как мне казалось. Девушка из семьи коренных ленинградцев, а себя она гордо именовала Петербурженкой. Семья интеллигентная, особенно тесть. В его кабинете огромная библиотека, и все тома им прочитаны. Лично проводил выборочную проверку, — начал рассказывать Аркадий.
— Каким образом? – спросил я.
— Брал любой том с полки, зачитывал автора и название, а тесть очень лаконично и доступно рассказывал. Иногда рекомендовал мне прочитать.
— А почему не все?
— Для одних я молодой, для других недостаточно образован, что-то уже не актуально. Но особый интерес у меня вызывали тематические полки. У тестя жёсткое правило: захотел заняться разведением рыбок – ознакомься с теорией! На этих полках и про рыбок, и по радиолюбительству, и по автоделу, всё не перечесть! У него на втором столе лежит телевизор в разобранном виде: кинескоп, трансформатор, платы и всё проводками опутано. Это он сам собрал, мечта у него была давняя. И ведь работает! Молодец, мужик! Правда, на изготовление корпуса задора не хватило.
— А тёща?
— В молодости где-то работала, но как только в семью пришёл достаток, бросила. Теперь она домохозяйка. Правда в помощь наняли горничную и повара, но она как сержант в армии, бдит. Хоромы у них там на хорошую коммуналку потянут.
— А жена?
— Красивая, стройная, с чувством собственного достоинства, начитанная, разбирается в живописи и музыке, тонко чувствует поэзию.
— А кем она работала?
— Жила и наслаждалась жизнью. Материальных проблем нет, дома ничего делать не надо. Ходила на выставки и концерты, музей, театр, поэтические вечера.
— А Вы?
— Младший научный сотрудник.
— И как Вам удалось покорить её сердце?
— Сам не пойму, как-то получилось. Белые ночи поспособствовали, — усмехнулся Аркадий.
— А свадьба у вас была в Зимнем дворце? – пошутил я.
— Увы, мой тесть мог многое, но взять штурмом Зимний — не получилось. Шикарная свадьба, знаменитости, хрусталь и смокинги. А потом медовый месяц в Прибалтике, на подаренной машине, оформленной на жену, за несколько дней до свадьбы.
— А кто ваши родители?
— Сельские педагоги.
— Как у вас всё сложилось! Как в сказке!
— Прекрасная принцесса и Иван-дурак?
— Извините, я не то имел в виду.
— Всё нормально. Тесть сразу взялся лепить моё будущее. Связи у него были солидные. А я упёрся! Хочу заниматься наукой! Он мне однажды сказал: «Аркашуля, мальчик мой, наука не может прокормить, если Вы не Нобелевский лауреат. Я могу открыть Вам такие перспективы, о которых мечтают миллионы! Послушайтесь меня!» Но я не послушался.
— А чем Вы занимались?
— Вы это не поймёте, да и не стоит об этом вспоминать. Это было в прошлой жизни.
— И что было дальше?
— Я ходил на работу, а супруга по музеям. Вечером вместе ужинали, а потом она рано ложилась спать – сильно уставала за день. Да и я выматывался, утром на загородный полигон, потом обработка результатов, литературу надо почитать, и т.п. А утром снова на полигон.
— А в выходные?
— В субботу я отсыпался, на даче тестя. У них традиция, выходные проводить в кругу семьи. Чаепитие за большим столом, обсуждение прочитанного и увиденного. Тёща газет не читала, и телевизор не смотрела. Удовлетворяли её информационный голод. А я не мог ничего рассказать, ссылался на подписку о неразглашении. Наверно тогда и начался процесс моего отторжения от их семьи.
— Вы читали только специальную литературу?
— Был вынужден, мечтал сделать открытие!
— И чем всё закончилось?
— Вам скоро выходить?
— Нет.
— Тогда потерпите. Повёз я супругу в родные края, на поезде. Родители давно приглашали. Супруга у меня бледная, вот и хотели её в деревне оздоровить. Пошли в вагон-ресторан, пообедать. Я иду впереди, двери открываю, супруга за мной. Я дверь закрываю, и бегом открывать следующую, чтобы она не прикасалась к этой антисанитарии. Открываю очередную дверь, поворачиваюсь, а супруги нет! Обнаружил за дверью, стоит, нервно курит, и смотрит в окно. Оказывается, я дверь открыл недостаточно широко! Сошли мы с поезда на ближайшей крупной станции, и обратно в Ленинград на самолёте.
— И вы развелись?
— Развелись, но чуть позже. Однажды мне позвонила однокашница из ГДР. Она в Ленинград в командировку собралась, и предложила собрать всех наших, посидеть у костра, попеть под гитару, шашлык поесть. Я конечно согласился. Сообщаю супруге, что нас пригласили на пикник. Она мне отвечает, что это не её формат: комары, мухи, антисанитария. И сказала: «Хочешь – иди один». Пикник затянулся до утра, Позвонить домой не смог. Возвращаюсь домой. На лестничной площадке, около нашей двери, лежит горка порезанных на мелкие куски вещей, а рядом мой чемодан. Вот так меня списали на берег.
— Вы взяли чемодан и ушли?
— В то утро – да. Но супруга порезала только те вещи, которые купила она или подарили её родители. Мы развелись, и я пришёл за остальными вещами и книгами. Дома был только бывший тесть. Он тепло меня встретил, мы попили коньяк из его коллекции. А на прощание он мне сказал: «Аркашуля, муж Вы конечно никудышный, но человек социально симпатичный. Зря Вы меня не послушались. Грядут перемены, и когда мимо Вас будет проезжать лимузины с мигалками, знайте, что в одном из них могли везти Вас».
— Так и вышло?
— Нет, как только началась перестройка, нашу тему прикрыли, и я уехал домой. Теперь преподаю вместе с родителями., а лимузинов в нашей деревне нет.
— Жалеете, что всё так вышло?
— Мне очень не хватает общения с тестем. Умнейший человек, начитанный, образованный, прекрасный популяризатор, и очень мудрый…