Какое гадостное происшествие случилось в прошлый выходной со мной. История такая, что даже рассказать неудобно, а хочется. Вот, решил написать её под псевдонимом. Люди и знать не будут, кто её настоящий автор. Ну да ладно.

Пошёл я, значит, в воскресенье в наш парк культуры и отдыха. Там у нас и закусочная с пивным ларьком имеются, и разные аттракционы для детворы, и карусели с качелями. Детишек, стало быть, мамаши на аттракционах катают, мороженым угощают, а папаши тем временем пивком балуются. Короче говоря, в нашем парке каждый находит занятие по душе, и никто никому не мешает.

Я, понятно, не дитя малое, и карусели с качелями мне совершенно ни к чему. От них у меня голова кругом идёт и тошнота нападает. Зато бокал-другой пивка пропустить, да ещё поддержать разговор с мужичками – завсегда готов. Это, как говорит один мой знакомый, святое дело, без которого никак нельзя. Но в тот пакостный день всё вышло не так, как обычно. У меня не получилось в тот раз сделать даже глоток пива, значит выходной прошёл «коту под хвост», аж вспоминать тошно.

В общем, отправил я жену свою Нинку с дочкой на качелях кататься, а сам тем временем махнул узнавать свежие новости от своих приятелей. А приятели мои, между прочим, не на качелях с каруселями развлекались, а томились, бедные, в душном пивном ларьке. Что ни говори, а видать такая у них доля, и ничего тут не попишешь. Супротив судьбы, можно сказать, не попрёшь.

Иду я себе, иду и вдруг гляжу: стоит огромная палатка, и перед ней толпа собралась, а чего собралась – непонятно. И детей в той толпе вовсе нет. Я уж, грешным делом, решил, что второй ларёк пивной открыли или закусочную новую, ведь народу-то в парке с каждым выходным днём всё больше и больше становится. Каруселей с качелями вроде бы вполне достаточно, а вот места в пивной очень даже мало. Теснотища в ней несусветная — того и гляди, кто-то обязательно на ногу наступит, если торопится пролезть к прилавку без очереди. И вот такое неудобство действует на людей, самым что ни на есть пагубным образом – они становятся раздражительными, нервными. А иной раз даже начинают ругаться нецензурной бранью. Нет, как ни крути, а теснота – вещь паскудная, если не сказать больше.

Только палатка, чёрт бы её побрал, оказалась вовсе не пивной и даже не закусочной. Знал бы, прошёл мимо.  Из той палатки музыка доносилась заграничная, а над входом висел рисунок грудастой бабёнки с надписью: «Аттракцион для взрослых. Десять минут удовольствия».  Ну, думаю, народ совсем из ума выжил. Разве можно каким-то аттракционом заменить бокал пива? Я хотел уже двигать дальше, как тут выбежала из палатки одна краля и закричала: «Нет, бабы, это не для нас, а для мужиков. Им даже полезен аттракцион будет!». Ну и видок же у неё был в тот момент, скажу я вам! Ой, ой, ой! Неважный. Вот до чего может довести человека аттракцион. Народ загудел, стал расспрашивать кралю, мол, что да как. Но она лишь шепнула что-то другим женщинам и быстренько ушла. Вслед за ней, словно сговорившись, стали уходить другие женщины, так что вскоре у палатки остались лишь одни мужики.

Входной билет на непонятный аттракцион стоил дорого, но любопытство у людей, включая меня, дало о себе знать – никто не желал уходить просто так. Всем захотелось узнать, что собой представляет аттракцион и какое такое можно получить от него удовольствие. А как узнать, когда без билета не пускают, а у входа стоят два здоровенных мордоворота? Попробуй, пройди бесплатно – накостыляют так, что мало не покажется.

Нашёлся один старичок, купивший билет. Он шмыгнул в палатку, а люди с нетерпением стали ждать его, чтобы потом расспросить и, наконец, удовлетворить свой интерес. Через десять минут он выбежал из палатки, махнул рукой и, фыркнув, что всё хорошо, почему-то быстренько «сделал ноги». Тогда народ решил, что это какой-то бестолковый старикашка, но только все следующие люди, посетившие аттракцион, тоже толком ничего не объясняли. Они отделывались короткими хвалебными отзывами об аттракционе и уходили.

Я купил билет и зашёл в палатку, где меня встретил огромного роста детина, похожий на тех мордоворотов, что стояли снаружи. Он промычал, что следит за порядком. Мне этот дылда сразу не понравился, чуяло сердце – что-то не так. Но не выходить же, ведь деньги за билет никто не вернёт!

Внутри палатку разделяла пополам большая деревянная перегородка, а в ней сквозная дыра где-то размером с голову человека. Словом, черти что! И тут мне дылда кивает на дыру, мол, чтоб я глянул за перегородку.

— Чего стоишь, как истукан? – Брякнул он. – Хочешь, смотри десять минут, или чеши отсюда.

Что оставалось делать?  Сунул голову в дыру и стал глядеть. И так мне вначале понравилось, скажу я вам, очень понравилось. Там, за перегородкой танцевала под весёлую музыку бабёнка. Ну загляденье одно! Прямо как с картинки, которая висела над входом в палатку.  Захотелось пролезть через дыру, но тут шею сдавили специальные скобы и не пустили меня к танцовщице. Да и охранник стал орать на меня, грозясь, вовсе задушить, если буду дёргаться — он, видно, мог регулировать силу сжатия скоб. Я выругался, но перестал делать попытки пролезть дальше, тогда сжатие ослабло. Потом танцовщица ушла, а вместо неё появилась старуха, похожая на бомжиху. Она не танцевала, а задрав подол, повернулась задом и медленно стала пятиться на меня.

Я, заорал благим матом и попытался вытащить голову из дыры, но безуспешно – скобы опять сжались, а охранник врубил музыку громче, дабы мои крики и ругательства не услышала толпа на улице. Оставшиеся минуты этого «удовольствия» были для меня сущим адом! Я закрыл глаза, чтоб не созерцать приближающийся к моему носу отвратительный зад старой карги! Мне даже показалось, что она слегка пустила шипунчика и испортила воздух. Гадина, нет слов!

Десять минут такого аттракциона для меня длились нестерпимо долго. Когда всё наконец-таки закончилось, я мигом выскочил на улицу. Хотелось ругаться и ругаться, но, взглянув на мордоворотов, не рискнул. Делиться впечатлениями с окружающими людьми тоже не стал. А зачем, спрашивается? Сколько людей до меня побывало в палатке, и ни одна сволочь не рассказала о полученном «удовольствии». Я тоже ничего никому не сказал.

Когда пришёл домой, решил всё же написать о случившемся. Пусть люди знают, какие у нас аттракционы бывают, и что за вредный народ на них ходит.