В рядовой средней школе прозвенел последний звонок, а в бывшем десятом классе начались дебаты: как отметить это событие? Девочки предложили пойти в кафе – мороженное, прямо в школьной форме, возможно в последний раз. Мальчишки предложили собраться вечером на берегу Волги, и отметить «по-взрослому», с алкоголем и купанием при лунном свете, можно в форме, а можно без. Было проведено голосование, и подавляющим большинством было принято предложение девочек, поскольку их в классе было больше. Но трое приятелей, в знак протеста, демонстративно пошли в сторону, противоположную от нахождения кафе — мороженного.

Мишка, Олег и Костик, дружили уже несколько лет. Мишка был лидером: высокий, статный, самоуверенный, и по-юношески вспыльчивый. Он старался вести себя как его кумиры – герои боевиков с видеокассет, презирающие законы, нормы нравственности и морали. А его приятели были тихими троечниками, плывущими по течению жизни. Глубоко в душе, они хотели пойти в кафе – мороженное со всем классом, но Мишка приказал голосовать «против». И теперь они шли, толком не понимая: куда и зачем. Ведь до вечера было ой как далеко!

— Я думаю, что пора сообразить на троих, — сказал сквозь стиснутые зубы Мишка, и смачно плюнул на асфальт.
— Точно! – обрадовался Олег, — давайте купим колу и пиццу?
— И я согласен, — ответил Костик с задержкой.
— Нееет, пацаны, купим бутылку водки, ведь мы уже взрослые! Чтобы потом не было стыдно вспомнить! – усмехнулся Мишка, — скидываемся!

Денег хватило на бутылку водки и сникерс. Сникерсов должно было быть три штуки, но приобрётший водку для ребят мужик, взял комиссионные. Укромное место выбрали на берегу Волги, и процесс пошёл! Мишка поделил сникерс на две части, и отдал Олегу и Костику, а сам решил занюхивать рукавом своего пиджака. Такой способ он увидел в каком-то фильме. Первым к бутылке приложился Олег. Он осторожно сделал крохотный глоток и тут же начал отплёвываться.

— Закуси, — усмехнулся Мишка, — я тоже вот так, когда в первый раз.

Мишка врал, ему впервые предстояло пить водку. Как её пить правильно – он не знал. Костик прижал плотно сжатые губы к горлышку и качнул бутылкой. Облизнув губы, он начал медленно жевать сникерс.

— Ну вы и пить! – пробормотал Мишка, — ладно, показываю как надо!

Мишка сделал два глотка и поперхнулся. Вкус водки ему не понравился, но статус лидера обязывал.

— Хороша, родимая! – улыбнулся Мишка и понюхал рукав.

Пить дальше, Олег и Костик отказались, сославшись на закончившуюся закуску. И Мишка пил в одиночку, пока наполовину пустая бутылка водки не выпала из его руки. Олег и Костик с любопытством наблюдали, как водка выливалась из бутылки. Им очень хотелось разойтись по домам, но они точно не знали, когда это можно сделать. А Мишка качал головой, и что-то невнятно говорил. А потом медленно завалился на спину и начал жадно вдыхать воздух. На нормального Мишка не походил, поэтому ребята забеспокоились:

— Мишка, ты чё? – поочерёдно спрашивали Олег и Костик.

Мишка не отвечал. И ребята решили оказать Мишке первую помощь. Они вдвоём побежали с бутылкой за водой. Побежали не сразу, никто не хотел оставаться с Мишкой наедине. Когда вернулись, никто не решался полить Мишкину голову водой из Волги, вода-то грязная. А Мишка ушёл в астрал, и прикрыв глаза, тихо постанывал. Ребята замерли в нерешительности.

— Костик, давай отведём его домой, пока он не заснул, — предложил Олег.

На счастье ребят, Мишка ещё держался на ногах, и мог идти. Доведя его до подъезда, в котором жил Мишка, ребята сильно вымотались, но подниматься на пятый этаж без лифта, не решились. Усадив его поудобнее на лавочку, ребята разошлись по домам.

Домой, Мишку привела его мама, возвращавшаяся с работы. Отец Мишки тоже частенько дремал на этой лавочке, не в силах поднять домой. И уже привычным движением, мама отвела сына домой. А дальше всё по техпроцессу: одежду на чистку, тело на диван, рядом тазик и полотенце. Дознание отложено на утро. Мама была шокирована, но она понимала, что рано или поздно это должно было произойти. Был бы жив отец, он бы поделился искусством пития, хотя…

Пробуждение Мишки было ужасным: так плохо, ему не было даже тогда, когда он температурил. Мама оценила ситуацию, и заставила Мишку выпить горсть активированного угля. А Мишка начал нести чушь:

— Всё, мать! Мне хана! Рано я оставляю тебя одну, но с Богом не поспоришь. Слушай мои заветы! И запоминай! Повторить не смогу! Времени может не хватить.
— Хорошо, сынок, а можно я запишу? – улыбнулась мама.
— Пиши! Какая ты у меня умная! Пышных похорон не надо! Деньги не транжирь, без меня тебе их будет не хватать. Теперь о тебе. Ты у меня красавица, разрешаю выйти замуж, ещё раз! Роди сына, но моим именем не называй!
— Почему? – не удержалась мама.
— Не хочу, чтобы он страдал как я.
— Хорошо, сынок!
— Мне бы самому тебе мужа найти, но сил нет. Ты уж прости!
— Прощаю! Сынок, может тебе рассолу?
— Не трать зря, он тебе нужнее, а мне уже не поможет…

Ещё долго Мишка нёс ахинею, входя в образ умирающего всё глубже и глубже, веселя маму. Потом Мишка замолчал, а по его щеке покатилась скупая мужская слеза. Мама смотрела на сына, и с трудом сдерживала себя, чтобы не рассмеяться.

— Мать, ты здесь?
— Да, сынок.
— Слушай дальше. Все мои вещи отдай Олегу и Костику!
— Так они маломерки! – изумилась мама.
— Подрастут, я их знаю! Магнитофон и кассеты отдашь своему новому сыну. Пусть слушает и благодарит братишку!
— А с велосипедом что делать?
— Продай, деньги тебе понадобятся! Все учебники отдай  в школу, тетрадки – реши сама.
— Можно, я оставлю не память?
— Оставь! Вкладыши от жвачки не выбрасывай! Лет через сорок, они больших денег стоить будут!
— Спасибо, сынок! Ты так обо мне заботишься! – умилилась мама.

Вскоре пришла мамина подруга и прокапала Мишке Гемодез, после чего он уснул.

На следующий день, Мишка позвал к себе Олега и Костика, и задал естественный в такой ситуации вопрос: «Рассказывайте, как всё было? Я ничего не помню! Пузырь водяры в одиночку выпил, без закуси!» Ребята рассказали, как Мишка мужественно вёл себя. Мишка слушал, и снисходительно улыбался.

А листочек с Мишкиными заветами мама сохранила. И каждый год, когда Мишка приезжал к ней в гости со всем семейством, она читала их вслух…