ЭКЗАМЕН. … А дело было в далёком, хотя и не трагично далёком 1997 году. Закончил я среднюю школу, все 11 классов в славном селе Помираловка, и учителя выдохнув и перекрестившись отдали мне заветный Аттестат и напутствовали во взрослую жизнь. Больше всех напутствовал учитель Алексей Владимирович, бывший тракторист-алкоголик, но после женитьбы на директрисе школы чудесным образом перевоплотившийся в учителя географии. После женитьбы Мария Семёновна, директор школы, тщательно отмыла Алексея Владимировича от соляры и мазута, залатала брючата а-ля 70,взбрызнула плешь одеколоном «Саша» и поволокла суженного в область, поступать в институт. Любовь любовью, но чтобы вразумлять будущих гениев, а ныне крестьянских детей, нужно было какое-никакое образование. И как не хотелось Алексею Владимировичу менять привычный уклад своей холостяцкой жизни, но супротив супружницы он бунтовать не стал! Мария Семёновна была женщиной образованной, интеллигентной я бы сказал, очень обширной и эмоциональной. Она могла часами увещевать мужа заняться образованием, пуская слезу, шмыгая носом, но когда это не действовало, женщина процитировав Толстого вооружалась сковородой и была более убедительной.

В конце концов наука победила и школа приобрела нового учителя-заочника в свои пенаты, а ученики обрели тирана. Уроки проходили весело. В ход шло всё, карты, глобусы, указка и русский мат. В ящике стола у Алексея Владимировича лежал гаечный ключ на 41,как память о прошлой жизни и метод педагогического воздействия. Важно подчеркнуть, что этот мужичок, не смотря на всю его никчёмность, помимо всего прочего ещё и не курил. Никогда! И был яростным борцом с малолетними курильщиками. Меня он ненавидел люто. Я приехал в деревню из города и заканчивал там 11 класс и мне абсолютно фиолетово было на его, впрочем-то благие потуги. Местные аборигены из учащихся приседали от одного только упоминания его имени в радиусе километра, когда мне было похер. Курю я с 12 лет и бросать не собираюсь. Сигареты я носил открыто в нагрудном кармане белой рубашки, которые изымались учителем как правило с карманом вместе. Я злился, мать психовала пришивая карман день за днём, а Алексей Владимирович ликовал! Он почувствовал сладкий привкус власти! Он даже с «Саши» перешёл на «Шипр» и мерзко хихикал поглядывая свысока на морщивших носики девчёнок.

Но школа закончилась. Отгремел выпускной, уборщицы отмыли корридоры от блевотины выпускников и жизнь потекла дальше. Все куда-то поступали, готовились к экзаменам, вобщем жили.

Я бы и забыл о постылом трактористе-интеллигенте, но судьба свела нас с ним снова. И очень быстро.

Прикинув все плюсы и минусы, я выбрал искусство! Я решил поступать в педагогическое училище на музыкальное отделение. Училище находилось в соседнем городишке в восьмидесяти километрах от нас. Я ездил туда на день открытых дверей и оказалось, что мне даже не надо сдавать экзамены для поступления. Надо было просто спеть песню под аккомпонемент чтобы обнаружить мой музыкальный слух. Дело в том что я поступал в группу набранную после 9-го класса и проучившихся в училище уже год. А поскольку у меня был аттестат о полном среднем образовании, мне даже экзамены не грозили!

И вот пришёл день экзамена! Я одел малиновый пиджак, оставшийся с выпускного, чёрные шёлковые брюки с отливом, лакированные туфли и белую рубашку с полосатым в чёрно-малиновую полоску галстуком. Вооружился гитарой и ахуел… Автобус рейсовый отменили. Никого из знакомых дома не было. И что делать не знал никто. Как попасть на экзамен, стоял вопрос.

И тут, не знаю, к счастью или несчастью я вспомнил, что у моего дорогого учителя географии, благополучно бьющего баклуши в виду летних каникул, не так давно появился новенький мотоцикл с люлькой «Урал». Главное чтоб он был трезв, подумал я и двинулся к гуру. Гуру был трезв и задумчив. Неугомонная жена всеми правдами и неправдами пыталась выволочь его на огород, полоть картоху. Интеллигентная душа учителя всеми фибрами противилась этому. Но дело приближалось к сковороде и картоха всё явственней прорисовывалась из миража в суровую реальность.

В виду надвигающейся неприятности в виде неполотой картошки разговор удался. Я пообещал Владимирычу магарыч и бензин и он скоропостижно засобирался. На немой вопрос супруги он виновато пожал плечами тыкая в мою сторону пальцем, мол они же наши дети, надо помочь. По лицу Марии Семёновны промчала череда разнообразнейших эмоций от «кто, блядь, картошку будет полоть» до «ну приедешь, я тебе, блядь дам», но будучи женщиной культурной и слывшей филантропкой, криво улыбнулась, махнула рукой и попиздила кормить свиней.

Алексей Владимирович выволок из сарая обсыпанный сеном мотоцикл с видом матадора. Проверив всё что можно и не нужно, он кинул за сидушку в люльке канистру бензина притащенную мной и выудил непонятно откуда два, блядь, танкистских шлема! Я ненавидел такие шлемы! Учитывая то что я носил очки, выглядел я в таком шлёме полным ушлёпком. Владимирович выглядел не лучше, но ему похуй. Матерясь про себя, я с омерзением натянул шлем и полез было в люльку, на что учитель возразил и приказал садиться сзади него. Ну хозяин-барин.

Мы тронулись. Я очковал. При поворотах вправо люлька опасно поднималась и напоминала нам о том что бдительность терять нельзя, мол, пустое это, так и до беды недалеко. Поскольку Владимирович был начинающим мотоциклистом, и сам мотоцикл был новым, ехали мы 50-60 км в час. Через минут тридцать на нашем пути пролегало большое село Никитовка. Оно славилось ебанутыми жителями и убитыми извилистыми дорогами. Я не раз бывал здесь в клубе и дороги знал. Но о них не знал Алексей Владимирович. Как раз впереди был очень крутой зигзагообразный поворот. По краям трассы стояли хаты и одна из этих хат была постоянной жертвой невписавшихся в поворот водил. Забор хозяева этого нехорошего дома ставили уже раз восемь. И это только в этом году. То фура во двор въедет, то пьяный трактор, вроде и привычное уже явление для владельцев, но крайне неприятное. Водилы обычно попутно давили ещё и собаку привязанную возле ворот.

Я предупредил учителя об опасности нас подстерегающей, но он, видимо всповнив лихие будни механизатора взржал, крутнул газ и помчал! А тут и резкий поворот! Дёрнув руль вправо, мы задрали люльку до неприличия и казалось ничто не спасёт нас от опрокидывания, но Владимирыч забыв про тормоза и не отпуская газ вывернул руль влево, выровнял железного зверя и с криками «ЙОБ ТВОЮ МАТЬ!!! » торжественно влетел в злополучный двор, кроша шифер и пугая своей рожей собаку. Промчав по двору, мотоцикл ткнулся в сарай и заглох.

Сначала было тихо. Но через мгновение двор ожил. Собака робко тявкнула, словно проверяя жива ли, дверь хаты распахнулась и оттуда торпедировалась огромная тётка в засаленном халате и с грязной половой тряпкой в ручищах. По пути к нам она вычислила виноватого и начала пиздить Владимирыча тряпкой по щам. Алексей Владимирович взвизгивал по бабьи, неумело закрывался руками и мямлил слова извинений.

Вобщем попал я на экзамен. На попутных, как брементский музыкант с гитарой наперевес. И прошёл тест и поступил. Правда проучился я там недолго, но это уже совсем другая история.

P. S. А забор Владимирович восстанавливал сам за свой счёт. Пусть, сука, прислушивается в следующий раз к опытным байкерам хоть и без прав. Как-то так.