Елена Малозёмова

«Осколки» ВДРЕБЕЗГИ

Давно это было. В другой стране, с другими людьми и как будто не со мной. Но было, помню.

Помню себя бегущей по коридорам поликлиники и прижимающей к груди кучу больничных карточек. Я закончила первый курс института и была свободна как птица.

— Так, Люда, тьфу! Лариса, тьфу! Лена! — строго сказала мама. – Всё, хватит этих бессмысленных мотыляний по городу со своим Вадиком. Не школьница уже. Пойдёшь поработаешь. В регистратуре в нашей поликлинике санитарка в отпуск ушла, некому карточки разносить. Работа не пыльная, легко справишься. И поликлинике поможешь, и деньги заработаешь. Я в твои годы в Тургае…

— Хорошо, мама, хорошо, только не про Тургай! Я всё помню. Ты там ездила по становищам и принимала роды. И всех девочек называла Ларисами…

— Ездила… передразнила мама. — Пешочком по сугробам или, если повезёт, на кукурузнике. И мне тоже было восемнадцать, сопля совсем, — мама посмотрела на меня с жалостью, вздохнула и отчеканила по-командирски: — Завтра пойдёшь со мной и устроишься на ставку санитарки.

…В регистратуре всегда было шумно и нервно. Разрывался телефон, больные, всё время что-то орали, наполовину втискиваясь в полукруглое окошечко, медсёстры лениво отбрёхивались, а затем плавно и грациозно передвигались между стеллажей, лёгкими движениями доставая нужные карточки. Сначала всё это повергало меня в шок, но потом ничего, привыкла. Но всё равно старалась поменьше торчать за этим стеклом. Да и что мне там было делать? Взяла приготовленные карточки и бегом по больничным коридорам.

На каблуках. Первое время, как и положено, переобувалась в тапочки, но потом, потом… Эх, молодость, молодость! Ну как я могла при таком скоплении разнокалиберного народа бегать в каких-то тапочках? Достаточно того, что я в халате и на голове белая косынка. Я её, конечно, пыталась завязать как-нибудь пококетливее, но что можно было придумать с этим куцым треугольником?

На полпути к нужному кабинету меня нагнала Танька, несостоявшаяся пока студентка медучилища, нарабатывающая себе стаж в поликлинике. Она поднырнула сзади, взяв меня под ручку, и заговорщицки зашептала:

— Он опять здесь, на лестнице, между вторым и третьим этажами…

— Таня, дался он мне! Ну, ходит, ну, смотрит! Ну его!

— Неужели тебе не интересно? Он же так печально смотрит. И не подходит. И молчит. Неделю уже! Я просто умираю от любопытства!

— Пойдём лучше в пятый кабинет, покурим, у меня «Казахстанские» сегодня есть. Вадик где-то достал.

— Какая ты бездушная… О, вон, смотри, стоит!

Мой странный ухажёр действительно стоял, спрятавшись за огромным больничным фикусом. Он был, как всегда, печален и загадочен. Он даже не пытался предпринимать каких-либо действий, просто стоял и смотрел. И так уже целую неделю. В разных частях больницы.

Мы независимо прошли мимо и укрылись в почему-то всегда пустующем пятом кабинете.

В распахнутое окно на нас смотрели яблоки.

— О, пеструшка уже поспела, можно есть, — я перегнулась через подоконник, пытаясь достать ближайшее яблочко.

— Ты что! Разве можно есть эти городские яблоки!?

— Подумаешь, — возразила я. – Я всегда всё в нашей округе ела. Пока из дома до школы дойдёшь, натурально наедаешься. И завтракать не надо. И райка, и шелковник, и боярка, и тёрн. А тут шикарная спелая пеструшка! Балда ты, Танька! – я откусила от яблока и аж зажмурилась от удовольствия.

— Слушай… — Танька, прищурившись, задумчиво выпустила три колечка дыма. – А если ты ему улыбнёшься? Ну, так, между прочим… — она изящно помахала кистью.

— Зачем?

— Он тогда решит, что он тебе тоже нравится, и перестанет стесняться.

— Зачем?

— Так тогда, может, скажет, что ему надо! Чего он мнётся и никак не подойдёт? Ну, правда, ну подумай… — Танька начала канючить.

— Ладно, я подумаю.

В самом деле, может, надо чего человеку? Чего же это он до врача никак дойти не может?

… На следующий день я уже сама искала глазами своего застенчивого кавалера. К обеду, сделав несколько рейдов по кабинетам, я почему-то начала волноваться. Эх! Наверное, вылечился мой ухажёр! Оно и к лучшему. Но ближе к трём часам, когда в поликлинике стало тихо и полупустынно, он появился.

Он всё так же нелепо стоял между этажами, как памятник непонятности и ненужности. И всё-таки кто-то же из нас должен быть смелым? Подумаешь! Ну, что за проблема спросить у девушки, как её зовут? Или как пройти к стоматологу? Я выдохнула и, глядя ему в глаза, улыбнулась…

А мой герой, побледнев и вытаращив глаза, произнёс:

— Я давно хотел у вас узнать, как мне вылечить свои фурункулы.

— Какие фурункулы? Где? – я тоже округлила глаза.

— Да вот… — и он сделал нелепый жест рукой, показывая куда-то ниже спины.

— А почему я? – от удивления у меня сел голос и онемели губы.

— Мне сказали, что вы в медицинском институте учитесь. Вот я и решил… у вас проконсультироваться…

— Я в инязе учусь… На английском… Первый курс закончила…- я прошептала эти слова, плохо понимая, что вообще произошло.

Ноги не слушались. Мы стояли друг напротив друга, вытаращив глаза и не в силах сдвинуться с места.

А мимо сновали люди, толкались и хмурились, не зная и не понимая ужаса произошедшего.

Давно это было. И как будто не со мной…