Мы ехали с директором филиала в головной офис, который находился в Самаре. Директор инструктировал меня, что я должен сделать:

— Твоя главная задача, хорошо познакомиться с твоим куратором. Проспект эмиссии акций – это большой бумажный гемор, ошибок будет куча. Мне некогда всё проверять, поэтому, все ошибки вылезут в Самаре, у твоего куратора. А он может либо втихаря сообщить тебе о них, если у вас будут нормальные отношения; либо исправить их самостоятельно, если у вас будут дружеские отношения; либо доложить шефу, что в Сызрани работает полный придурок, которого надо срочно уволить. С этим всё ясно? – спросил меня директор и пригубил бутылочку с минеральной водой.
— В целом да, — начал я уныло, — а как я за один день установлю хорошие отношения?
— Жаль, что ты не пьющий. Бухло хорошо сближает мужиков, а если ещё сауна с тёлками…
— Так давайте снимем в Самаре сауну, Вы с куратором бухнёте, а я с ним потом тёлку на пару.
— Это крайний вариант, самый дорогой, да и времени много потребует. Мы в Сызрань вернёмся только после обеда. День пропал. А ты ещё и не рулящий, так бы я прилёг утром на заднее сиденье, а ты бы рулил. К обеду бы уже вернулись. А так мне до обеда просыхать надо будет. Слушай, Артур, только без обид, ты не пьёшь, не куришь, машину не водишь, а баб ты трахаешь? Какой-то ты стерильный, как дистиллированная вода. Её можно пить, но она не вкусная. Тебе не скучно жить?
— Так я бабами жизнь и заполняю, чтобы не скучать.
— Ну, слава богу, а то я уже…

Директор не договорил, отхлебнул минералки, и продолжил:

— Сейчас заедем, и купим дорогое бухло. Насколько я знаю, твой куратор любит коньяк Мартель икс о. Дорогой, падла. Поэтому покупаем вскладчину.
— А сколько он стоит?
— Сто баксов.
— Ого!
— Скажи спасибо, твою задницу прикрываю, непьющий ты наш. А как ты собираешься подарить ему пакет с бухлом?
— Ну, представлюсь, а потом отдам пакет, в знак дружеских отношений.
— Ты меня пугаешь.
— Почему?
— Объясню на обратном пути. Короче, пригласишь его вместе пообедать, в кооперативное кафе на Авроре. Там манты знатные делают. Поедем втроём. Пообедаем без бухла, а ты пообещаешь ему, что когда он приедет в Сызрань, то обед состоится в более тёплой атмосфере, т.е. в сауне.
— А про баб как сказать?
— Артур, в сауну, без баб, настоящие мужики, не ходят! Там даже бабы свои есть, их выдают как простыни.
— Понял, — ответил я, ещё более уныло.
— Не унывай! У тебя вопросы по проспекту есть?
— Куча. Я ведь впервые его делаю.
— Вот и завали его своими вопросами. Пусть он поймёт, что тебе надо помогать. Усёк?
— Да. Спасибо Вам, Владимир Анатольевич, сам бы я до этого не додумался.
— Отработаешь, — усмехнулся директор.

Мы купили коньяк, и приехали в офис. Директор сразу повёл меня знакомить с куратором. Открыв дверь кабинета, и увидев на месте куратора незнакомую девушку, директор спросил:

— А где Тимур?
— Уволился, — мрачно ответила девушка.
— А кто за него?
— А вы кто? – спросила девушка.
— Мы из Сызранского филиала. Вот привёз нового сотрудника, познакомить с куратором.
— Я вместо него.

Директор обречённо посмотрел на меня и кивнул головой в сторону девушки. Я понял, что теперь мне никто не поможет, и присел к столу. Девушка вопросительно посмотрела на меня. На лице девушки полностью отсутствовала косметика. Глаза были красными, видимо она плакала. Она с трудом держала глаза открытыми, видимо болела голова. Но в целом, это не портило её миловидное лицо. Я решил использовать своё мужское обаяние:

— Я чувствую, что Вам сейчас не до меня, поэтому буду краток. Моё имя Артур. Я буду заниматься проспектом эмиссии акций СТЗ. Делаю впервые, поэтому рассчитываю на Вашу помощь. В качестве компенсации нервных затрат, могу отремонтировать домашнюю электрику, помочь клеить обои, побыть жилеткой или слушателем.

Девушка с удивлением посмотрела на меня и слегка улыбнулась. Взяв листок бумаги, она начала писать и одновременно озвучивать написанное:

— Я Наташа. Телефон на бумаге. Электрика работает, обои клеить не надо, а вот слушатель мне сейчас не помешает. Только сразу условимся: утечка информации, и проспект Вы не сделаете. Лады?
— Да, есть хотите?
— Хотите меня угостить?
— Да, хочу, и как куратора, и как симпатичную девушку.
— Лихо! – усмехнулась Наташа, — и посмотрела на часы. До обеда двадцать минут, но мы вернёмся пораньше.

Когда я попросил директора отвезти нас с Наташей в кооперативное кафе, он уважительно посмотрел на меня и тихо сказал: «Молодец! Вот тебе деньги, напои её, и трахни. На работу жду послезавтра. Поехали!»

Во время обеда, Наташа рассказала мне, что у неё закончились отношения с женатым мужчиной. Отсюда и депрессия. Я, как мог, успокоил Наташу, рассказав о своих неудачных романах. И во время десерта, большой вазочки с мороженым, густо посыпанным шоколадной крошкой, Наташа уже смеялась.
Вернувшись в офис, Наташа подробно объяснила мне, что и как я должен сделать с проспектом. Закончив, она спросила:

— Всё понял?
— Нет.
— Что будем делать?
— Я сова, и лучше запоминаю вечером, — начал я.
— Ты просто бульдозер! – засмеялась Наташа, — я даже твоей фамилии не знаю, а ты уже ко мне в гости напрашиваешься!
— Всё будет деликатно, и я уйду спать в гостиницу. Клянусь СТЗ!
— Болтун! Ладно, идём ко мне, разносолов не обещаю, но кофе гарантирую. Любишь в турке?
— Да, но поесть надо будет купить.
– Валяй!

Директор повторно меня похвалил, когда я ему сказал, что иду к Наташе в гости. Он дал мне ещё денег, и посоветовал купить набор Сызранской водки – три поллитровки разных сортов в подарочной упаковке.

— А зачем так много? – удивился я.
— Приучишь к водке – не надо будет возить дорогущие коньяки!

Наташа удивилась, когда я купил в магазине набор водки. Но я её успокоил:

— Её все хвалят. Попробуешь с друзьями. Потом расскажешь.
— А твой отзыв?
— Да я не пью.
— А что ты собираешься делать у меня сегодня вечером?
— Слушать.
— Тогда давай купим Родник, только Самарский. Водка проверенная.
— Ты собираешься, сегодня пить водку? – удивился я.
— Теперь я тебе доверяю, — ответила Наташа, пристально на меня посмотрев.

Когда мы сели за стол на кухоньке однокомнатной квартиры, в которой жила Наташа, я почувствовал себя дискомфортно. Многодневная пыль на подоконнике; стоящая на столе фотография мужчины, с чёрной лентой на правом нижнем уголке; и доберман Даша, которой я сразу не понравился. Причина у неё была веская, из-за моего визита, её прогулка была сокращена до минимума.

А дальше начался какой-то сюрреализм. Я пил кофе с бутербродами, а Наташа самостоятельно наливала в стопку водку, из початой бутылки, извлечённой из холодильника, затем нажимала кнопку на кассетном магнитофоне, и ждала, когда звучал припев песни:

Любовь, похожая на сон,
Счастливым сделала мой дом,
Но вопреки законам сна,
Пускай не кончится она.

Потом Наташа опрокидывала в рот стопку водки и плакала. Когда песня заканчивалась, Наташа перематывала кассету обратно, наливала очередную стопку, и всё повторялось. После седьмой стопки, я уже пожалел, что пришёл. Мне надоело слушать эту песню, мне надоело подвывание добермана, мне надоела плачущая Наташа. Я никогда не любил поминки. Выбрав момент, я обратился к Наташе:

— Давай я пойду. Завтра тебе на работу. Ложись спать.
— Никуда я тебя не отпущу! – прогундосила Наташа. Помоги мне разложить и застелить диван. А потом я приберусь на кухне, а ты в душ! Тебе что на завтрак приготовить?
— Омлет.
— Будет сделано! Только утром напомни.

Справившись с диваном, я разделся и пошёл в душ. Никакого возбуждения я не испытывал, просто хотелось спать. Вымотали меня эти поминки.

Обтеревшись полотенцем, я повесил его на сушилку и открыл дверь. Послышалось рычание добермана. Я опустил взгляд – Даша сидела на полу, преграждая мне дорогу в комнату. «Дашенька, ты чего рычишь? Уже забыла, кто тебя сегодня колбаской угощал, сырокопчёной, между прочим. Пропусти меня, Наташа меня ждёт», – обратился я к собаке. Но Даша проигнорировала мои слова, а её рычание стало более угрожающим. Я прикрыл дверь, и стал ждать, когда Наташа спохватится и пойдёт меня искать. Наташа так и не пришла, а Даша добросовестно охраняла путь в комнату. Сделав несколько попыток, открыть дверь и позвать Наташу, я понял, что скоро терпение Даши может закончиться, и она бросится на меня.

Вспомнив институтский курс теплотехники, я налил в ванную горячей воды и лег в неё спать. Для уменьшения утечки тепла, я закрыл занавеску. Спалось не очень, тем более, что периодически приходилось менять остывшую воду.

Разбудил меня характерный шум унитаза. Я одёрнул занавеску и увидел Наташу. Обернувшись на шорох, и увидев мою голову, Наташа испугалась и вскрикнула:

— Ты кто?
— Водяной, из Сызрани. Омлет готов?
— Какой омлет? Как ты сюда попал? В доме бойцовый доберман, лучше не дёргайся!
— Добермана зовут Дашей?
— Да, — удивлённо ответила Наташа, — а ты откуда знаешь?
— А моя одежда на стуле тебе ни о чём не говорит?
— Какая одежда?
– Сходи и посмотри, — ответил я уже с раздражением.
— Сейчас схожу, только ты не вылазь из ванной, а то Даша тебе твои причиндалы откусит. Она на это обучена.
— Догадываюсь, а то лежал бы я тут…

Всю дорогу, пока мы с Наташей ехали на работу, она меня подкалывала. Около офиса мы остановились, и она сказала:

— Ты извини за эту ночь. Не смогла я с тобой в своей квартире. В ней ещё пахнет Володенькой.
— Так ведь он тебя бросил.
— Не бросил, а оставил. Он умер.
— Тогда, это ты меня извини.
— Ладно, оба постарались. Лучше я к тебе приеду в Сызрань, а там посмотрим.

Дальнейшие отношения с Наташей, как с куратором, сложились отлично. Без её помощи, работу я бы не выполнил. В Сызрань она так и не приехала, а всякий раз, когда я с ней созванивался, в преддверии своей поездки в Самару, она задавала свой коронный вопрос: «Ты по делу или в ванной полежать? Даша про тебя спрашивала…»