Всё начнётся снова

«30 июля, 1992. 57 лет спустя я снова вижу Моабит изнутри. В 1935 году сюда меня доставило гестапо. Те же самые коридоры, те же проходы. До сих пор слышу окрики надзирателя: «Г-3 на допрос!» Тогда я находился тут в предварительном заключении полтора года. Как долго буду в этот раз?»

С такой записи Хонеккер начал вести свой тюремный дневник – «Моабитские тетради». За день до этого власти России по требованию ФРГ выдворили больного восьмидесятилетнего старика, который искал в Москве убежища и защиты. В берлинском аэропорту Тегель его ждала спецгруппа БНД – Службы внешней разведки ФРГ. Четверо мордоворотов надели на Хонеккера наручники, потащили к чёрному «Мерседесу» и доставили в камеру.

Эту чёрную картину предательства дополняет онкологическое заболевание, которым Хонеккер страдал с 1989 года. Боли преследовали его постоянно. Вот почему старик в дневниках часто вспоминает, как в молодости его пытали фашисты. Сейчас тюремщики отказываются колоть обезболивающие.

«По радио передали, что Горбачёву в Берлине вручают титул почётного гражданина города. Какая двойная мораль! Бывшего генерального секретаря КПСС прижимают к груди те же люди, которые сажают в тюрьму другого генсека, – пишет Хонеккер в дневнике спустя неделю. – Я надеюсь, что жители ГДР отблагодарят его соответствующим образом за предательство. За уничтожение предприятий, за массовую безработицу».

Размышляет о судьбе своей страны: «Вчера читал материал об отношениях ГДР с СЭВ. Там утверждается, что у меня была идея конфедерации с ФРГ. Конечно, были такие мысли. Но меня тошнило от «общеевропейского дома», о котором трещал Горбачёв. Есть ли совесть у этого мелкого буржуа? Он объяснял мне свою стратегию и роль своей жены Раисы. Он сдал империалистам Советский Союз и все страны Варшавского договора. Сейчас всё начнётся снова. Возможна Третья мировая война».

Стена – это граница

Эрих Хонеккер родился в 1912 году в многодетной шахтёрской семье. В те времена многие работяги Германии были увлечены коммунистической идеей, и отец Эриха, Вильгельм, был одним из лидеров компартии родного городка Нойнкирхена.

Сын помогал ему: распространял листовки, собирал пожертвования в фонд солидарности с бастующими рабочими, в поддержку Советской России. В десять лет Эрих вступил в детскую коммунистическую организацию, в 14 – в Коммунистический союз молодёжи. Окончив школу, выучился на кровельщика, работал на стройках. В 17 лет его приняли в компартию Германии, которая тогда была тесно связана с ВКП(б).

По приглашению советской стороны Хонеккер учился в Ленинской школе в Москве, работал на комсомольских стройках, в составе интернациональных бригад возводил Магнитку. «Поездка в Ленинскую Россию решающим образом повлияла на меня, – напишет он потом. – В русских людях я видел братьев, восхищался русскими, они стали для меня примером на всю жизнь!»

Вернувшись на родину, Хонеккер работал руководителем окружной комсомольской организации, организовывал антифашистские митинги, издавал коммунистические газеты. Но к власти пришли национал-социалисты, и, как большинство его товарищей, Эриха заточили в Моабит. Потом перевели в Бранденбургскую тюрьму, где он находился восемь лет – до апреля 1945-го, когда его освободили солдаты Красной армии.

После войны в молодой Германской Демократической Республике многие немецкие антифашисты, вышедшие из нацистских застенков, становились партийными лидерами. Отучившись в Москве в Высшей партийной школе, Хонеккер стал членом Политбюро ЦК СЕПГ. А в 1961-м был одним из организаторов строительства Берлинской стены. Спустя тридцать лет именно эту стену ему будут больше всего ставить в вину.

Госизмена, коррупция, узурпация власти – эти обвинения прокуроры, как ни старались, доказать не смогли. А вот «убийство 190 перебежчиков через Берлинскую стену» – задокументированный факт. На этом основании Хонеккеру и был выдан ордер на арест.

«Нужно быть слепым, чтобы не понимать: мой судебный процесс является политическим судом победителей над побеждёнными. Это продолжение холодной войны. Жертвы Стены? Она являлась границей! На всех границах при их незаконном пересечении стреляют!» – писал Хонеккер.

«Проработать полувековую историю с помощью уголовного кодекса не получается», – признался судья Бройтигам, работая с делом Хонеккера. И тогда Запад применил своё главное оружие – клевету. Мгновенно появились «разоблачения кровавого диктатора Хонеккера», фильмы, статьи, книги о его дворцах, наложницах, миллионных счетах…

Сегодня известно, что в его доме из ценностей нашли лишь коллекцию оружия, подаренного советскими лидерами, а на его банковском счёте скопилось лишь 218 тысяч марок ГДР – скромная сумма для главы государства. Но тогда эта информация замалчивалась.

Горбачёв послал меня к чёрту

Сейчас граждане бывшей ГДР – их называют «осси», то есть «восточные», – ностальгируют по своей уничтоженной родине, «витрине соцлагеря». Двадцатилетнее правление Хонеккера они называют «золотым временем». Согласно их воспоминаниям, посетить ФРГ в те времена было не так уж сложно, поскольку в 1972 году был заключён специальный договор, позволявший немцам ездить из одной Германии в другую.

При Хонеккере ГДР получила международное признание, вступила в ООН. По уровню жизни вышла на шестое место в Европе. А по уровню образования, науки, социального обеспечения превосходила все европейские страны.

А вот после аннексии ГДР все достижения ликвидировали. В первую очередь западные капиталисты закрыли одно из главных детищ Хонеккера – знаменитый комбинат «Роботрон». Следом – большинство заводов и фабрик, составлявших хоть малейшую конкуренцию предприятиям ФРГ. Репрессировали коммунистов, их родных, а также сочувствующих. Убили процветавшее сельское хозяйство, бесплатную медицину, образование, культуру, к которой в ГДР относились очень бережно.

Хонеккер дружил со всеми генсеками СССР, а Брежнев его просто обожал. Андропов величал «надёжнейшим товарищем». Но горбачёвские реформы умный немец не поддерживал. Объяснял своим гражданам: «Если сосед решил переклеить в своей квартире обои, нам необязательно тут же следовать его примеру».

Новый 1989 год Хонеккер встречал по традиции – вместе с Советским Союзом: «Сначала – на два часа раньше, по московскому времени. Так делали всегда. А в полночь – уже свой, немецкий, – писал он в дневнике. – Поздравления летели от берега Эльбы до побережья Тихого океана и обратно. Пожелания мирного будущего для всего социалистического мира, который, по нашему мнению, несмотря на «перестройку» и «гласность», должен был сохранить влияние на глобальные процессы… В июне в Кремле я встретился с Горбачёвым, он уверял, что союз СССР и ГДР – стратегический. Я не знал, что к этому моменту он уже заключил конкретные договорённости с канцлером Колем».

О горбачёвском плане объединения Германии Хонеккер не догадывался и в октябре 1989-го, принимая Михаила Сергеевича в Берлине на праздновании 40-летия ГДР. На фотографиях с этого торжества Горбачёв целует Хонеккера, хотя тогда уже сговорился с окружением о его смещении. И выдвинул новым лидером ГДР руководителя Союза немецкой молодёжи Эгона Кренца.

Вот как это описывается в «Моабитских тетрадях»: «После праздника Кренц сообщил мне о контактах с Горбачёвым. Показал подготовленный политбюро документ о необходимости радикального поворота политики по принципу горбачёвских реформ. Я понял: московское руководство решило послать к чёрту всю предыдущую политику ГДР и меня вместе с ней».

18 октября на последнем заседании Политбюро ЦК СЕПГ все соратники Хонеккера проголосовали за его отстранение. «Это был удар для него. Он сидел как парализованный, осознав, что его предали самые близкие люди», – вспоминал член Политбюро Гюнтер Шабовски.

Все эти «близкие люди» вскоре сами оказались за решёткой. Шабовски был приговорён к трем годам тюрьмы, вышел больным стариком, умер в доме престарелых. Кренц, которому Горбачёв обещал власть, не властвовал и месяца. Его посадили под домашний арест, затем приговорили к 6,5 годам тюрьмы. Второе лицо во власти ГДР, Гюнтер Миттаг, был арестован «за узурпацию власти». А министра госбезопасности, 90-летнего Эриха Мильке, обвинили в убийстве в 1931 году двух полицейских и упрятали в Моабит.

Так потомки фашистов мстили старым немецким антифашистам.

Самые знаменитые бездомные

Со своей супругой Маргот Хонеккер познакомился в начале 50-х. Тогда юная коммунистка сразила его утончённой женственностью и знанием иностранных языков, особенно русской речью, которую Эрих любил страстно. В 1953-м у пары родилась дочь Соня.

Долгие годы Маргот работала в Министерстве образования ГДР, но при этом оставалась идеальной хозяйкой дома. Из которого её выселили вместе с Эрихом в октябре 1989-го.

Чета Хонеккер стала «самыми знаменитыми в мире бездомными», как писали СМИ, а у Эриха вдобавок начались сильнейшие боли в животе. Новый 1990 год он встретил в больнице, где его обследовали, и, не объявив диагноз, выставили на улицу.

Хонеккеров приютил берлинский пастор Уве Хольмер. У него в доме из теленовостей они и узнали диагноз Эриха – рак почки. Пастор уговорил медиков клиники «Шарите» сделать Хонеккеру операцию. Сразу после неё, с ещё не зажившими швами, старика перевели в следственный изолятор. А к весне отпустили без паспорта.

Эрих и Маргот скитались по гостиницам Берлина, пытались устроиться в загородных отелях, но их отовсюду гнали как прокажённых. Единственные, кто согласился их принять, – военнослужащие Западной группы советских войск, дислоцированной в ГДР. Тайком они перевезли чету Хонеккер в советский военный госпиталь в окрестностях Потсдама. Там русские врачи обнаружили в теле Хонеккера ошибку медиков «Шарите» – неудалённую злокачественную опухоль в почке и уже вторую – в печени.

«Советские военные лгут! Это симуляция! Диктатор притворяется больным, чтобы избежать тюрьмы!» – вопили СМИ и требовали выдать Хонеккера. Но военные укрывали его до тех пор, пока не начался вывод советских войск из Германии.

Хонеккер писал прошения в Москву о предоставлении политического убежища. Горбачёв всё-таки дал на это согласие, назвав Эриха «своим личным гостем» – ну, чтобы не слишком обижать Запад. 13 марта 1991 года с военного аэродрома Шперенберг на советском военном самолёте супруги Хонеккер вылетели в СССР.

Рот фронт!

Председатель КГБ Крючков поселил чету в посёлке Горки на пустующей даче. А опекали Хонеккеров Геннадий Янаев и Дмитрий Язов. В августе они оказались в составе ГКЧП, потерпели поражение, и тогда отставного главу ГДР посадили под домашний арест.

«10 декабря 1991 года на одной из «политбюровских» дач я официально проинформировал Эриха Хонеккера о том, что президент Б.Н. Ельцин и правительство России приняли решение о его выдворении в ФРГ в трёхдневный срок. Хонеккер в ответ вручил многостраничное заявление-протест, – вспоминает тогдашний министр юстиции РСФСР Николай Фёдоров. – Кто-то может возразить: Хонеккер с женой были приглашены президентом СССР, получили политическое убежище. Но такой факт никакими документами не был подтверждён, как мы их ни искали».

В тот же вечер Хонеккеры попытались вылететь в КНДР, где убежище им обещал Ким Ир Сен. И кубинец Фидель Кастро ждал отставного лидера ГДР. Но, чтобы не допустить побега, службы московского аэропорта Шереметьево специально задерживали рейсы в Пхеньян и Гавану.

Хонеккер обратился за помощью к послу Чили в Москве. ГДР на протяжении многих лет давала приют изгнанным хунтой Пиночета чилийским патриотам. В благодарность за это посол Клодомиро Альмейда приютил Эриха и Маргот в своей московской дипмиссии. Там они провели 232 дня, пока «за укрывательство диктатора и преступника» Альмейда не сняли с должности.

Его преемник сразу выдал Хонеккера российским спецслужбам. Прямо из здания посольства его привезли во Внуково и отправили в Берлин. А Маргот посадили на рейс в Сантьяго, где жила дочь Хонеккеров Соня, ещё в 70-х вышедшая за чилийца. Там же находились их внуки.

«За фотографии внуков я боролся, но тюремщики и их отобрали», – рассказывает Хонеккер в своём дневнике. Он трогательно описывает встречу с бывшим соратником: «Во время прогулки во дворе тюрьмы мне посчастливилось увидеть Эриха Мильке. Я окрикнул его: «Эрих! Рот фронт!» Он даже головой не кивнул. Я не могу, не хочу верить в то, что он так низко пал».

«После завтрака я изучил почти 800 страниц моего приговора. Из документов гестапо, судебных актов и книжки Липпманна (Уолтер Липпманн – американский пропагандист. – Ред.) мне сляпали новую биографию. Пока жив, буду защищать себя. Это моя обязанность прежде всего перед гражданами ГДР» – такова одна из последних записей в «Моабитских тетрадях».

Метастазы рака симулировать невозможно. За полгода в камере Хонеккер превратился в живой скелет, как будто побывал в Освенциме. По убеждению тюремных врачей, ему оставалось жить считаные дни. И, пока он не умер мучеником в застенках, 13 января 1993 года власти ФРГ освободили Эриха «вследствие неизлечимой болезни». В тот же день он вылетел в Чили к семье.

Спустя год Хонеккер умер в Сантьяго. Над его гробом, покрытым флагом ГДР, под звуки «Интернационала» Маргот поклялась издать «Моабитские тетради», чтобы люди узнали правду.

«Когда мы сегодня задаёмся вопросом, почему у России нет союзников, нужно вспомнить конец 1980-х – начало 1990-х. И судьбу Эриха Хонеккера, который всегда был верным союзником нашей страны», – писала в его годовщину российская пресса.

Также нужно помнить смерть в Гаагской тюрьме лидера Югославии Слободана Милошевича. И публичный расстрел румынского лидера Николае Чаушеску вместе с женой. И арестованного по личному приказу Горбачёва главу Болгарии Тодора Живкова. Глав Венгрии и Чехословакии Яноша Кадара и Густава Гусака, умерших во время судебных разбирательств в 1989 и 1991 годах. Это горькие страницы истории. Но их нельзя забывать, чтобы больше не бросать своих и не совершить предательство заново.