Ранее в церковно-приходских школах преподавали священники.
Вот приходит на урок Батюшка в рясе, с крестом на шее и кадилом. Кадило поставил на окно, крест на стол, деловито сел на стул и говорит: Ну, юнные отроки, сегодня у нас урок "Естествознание" и "Богословие".
Вопрос первый, по естествознанию: Скажите, юнные отроки, что в мире самое легкое? Детки отвечают, кто перышко, кто соломинка, кто пылинка, а тянет руку, аж дрожит, от нетерпения высказаться. Батюшка с настороженностю, ну говори, юнный отрок, отвечает,-"Батюшка, самое легкое в Мире — х%й! Батюшка закряжтел, от неожиданнсоти и от некоторого неудобства, но все же потребовал, — Обоснуй! Батюшка, отвечает , от одной мысли, однако, поднимается! Богохульно, но верно, отвечает Батюшка, садись, юнный отрок.
Вопрос второй: Скажите отроки, что в Мире самое тяжелое есть?
Камень, железо, свинец, овечают детки. А тянет, уже смеле руку свою. Батюшка видит, все высказались и говорит ну говори уже ты, юнный отрок. Снова пследовал тот же ответ, что саме тяжелое в Мире _ Х%й! Обоснуй, говорит батюшка. Вот, к примеру Ваш, Батюшка, если не захочет, так мы его всей деревней не поднимем! Верно,говорит, сын мой, богохульно, но верно! Это, уж, точно верно!
Третий вопрос, юнные отроки. Скажите, какая планета самая далекая от Земли? Називают детки, Марс, Венера, Юпитер. А совсем осмелел, тянет руку до потолка и нетерпится ему высказаться. Батюшка увидев его, указывая рукой, чтоб сел и говорит, а ты сиди, юнный отрок, сиди, а то ты мне всю небесную механнику х@ем обоснуешь.
Вопрос четвертый по богословию: Скажите юнные отроки, отделима ли душа от тела? Нет, не отделима,Батюшка, не отделима, отвечают все хором! Когда все умолкли, смотрит Батюшка, руку тянет, ну думает, тут х%й никак не приспособиш к ответу, думает, пусть говорит, что ж он скажет? И говороит, а ты что скажешь? Батюшка, отделима душа от тела, отвечает . Обоснуй, говорит Батюка. Вот, давеча, говорит , возвращаюсь я поздно домой, корова затерялась, искали долго. Прохожу мимо Вашей почивальни, возле Прихода, и, вдруг, слишу голос,— "А теперь одевайся, душа моя, и уебывай огородами" Отделима, Батюшка, отделима душа то!