Дирижер хора отобрал для участия во вступительной сцене пьесы 6-летнего мальчика с нежным личиком.
— Как только хор споет строчку "и ангел нам зажег все свечки! ", ты выйдешь на сцену, и зажжешь свечи — вот и все, что тебе надо будет сделать, — инструктировал дирижер.
— Я смогу, смогу! — обрадовался мальчик.
Прошли многочисленные репетиции, и вот настал день премьеры. Хор прекрасно настроился, да и сцена смотрелась великолепно, украшенная дюжиной подсвечников с негорящими свечами, ожидающими того момента, когда их зажжет миловидный херувим. Дирижер взмахнул рукой, зазвучал оркестр и хор стал петь увертюру, закончив словами — "... и ангел нам зажег все свечки! ", после чего все поглядели на правый выход на сцену. Никто не появился. Дирижер опять взмахнул рукой, жестом показав пропеть погромче, что хор и сделал — "... и ангел нам зажег все свечки! ", и опять все покосились направо. Никакого мальчика. Дирижер, мгновенно вспотев, снова так взмахнул руками, что хор чуть ли не прогремел — аж занавес дрогнул — в третий раз строчку — "... И АНГЕЛ НАМ ЗАЖЕГ ВСЕ СВЕЧКИ!!! "
И тут в наступившей тишине справа из-за кулис раздался голосок, пропевший ангельским сопрано: "... а кот описал мне все спички! "