АНЕКДОТЫ ПРО ВОВОЧКУ — стр. 22

— Кого ты больше любишь, , маму или папу?
— папу.
— Почему?
— Его никогда нет дома.

Вовочка останавливает машину:
— Дядя, подвезите до школы.
— Я еду в другую сторону.
— Тем лучше

В класс забегает запыхавшийся Вовочка. Учительница его спрашивает:

Получили дед и бабка от Вовочки письмо, дед читает: "Здравствуйте, дедушка и бабушка! Сегодня я первый раз пошел в школу и у нас был урок правды, учительница говорила нам, что нужно все время говорить правду. Ну так вот, я решил сказать вам правду: прошлым летом когда я у вас жил, однажды я залез в погреб и съел банку малинового варенья, потом насрал туда и поставил на место." Тут дед бабке как закатает в лоб:
— Я говорил тебе — говно, а ты — засахарилось, засахарилось...

— Вовочка, почему тебя вчера не было в школе?
— Мой дедушка получил ожоги.
— Серьезные?
— В крематории не шутят.

Стоит Вовочка на улице курит сигарету, тут к нему подходит женщина:
— Мальчик, а твои родители знают, что ты куришь?
— Тетенька, а Ваш муж знает, что Вы пристаете к незнакомым мужчинам...

Сидят мама, папа и Вовочка, смотрят телевизор.
Вовочка говорит: "Мам,угодай какое я слово из 3 букв загадал", мама хлоп подзатыльник: "Мам, за что, я слово ДОМ загадал", папа хлоп маме подзатыльник: "О доме надо думать, о доме".

Учитель:
— Дети мы сегодня проходим букву "Х". Кто знает какие-нибудь слова на эту букву?
Вовочка тут же поднимает руку.
— Вовочка, тебе я слово не дам, потому что ты еще за букву "П" родителей в школу не привел.

Урок литературы в школе. Отличница Лена спрашивает:
— Марь Ванна! А что такое тавтология?
— Тавтология, дети, это когда два слова означают одно и тоже.
Например, нельзя говорить ``стекло стеклянное``, потому что раз
оно стекло, то оно стеклянное! Кто может придумать еще пример
тавтологии?
Петя:
— Марь Ванна! Нельзя говорить ``дерево деревянное``, потому что раз
оно дерево, то оно деревянное.
М.И.:
— Так, пожалуйста, ты, Оля!
Оля:
— Марь Ванна! Нельзя говорить ``олово оловянное``, потому что... и т.д.
М.И.:
— И ты , Вовочка, придумал? Молодец!
Вовочка:
— Марь Ванна, нельзя говорить ``ебена мать``, потому что раз она мать,
то она.. ебена!

— Папа, угадай, какой поезд больше всех задерживается?
— Не знаю, Вовочка, какой?
— Тот, который ты мне обещал подарить на позапрошлый новый год!!! ...

(У)чительница детям:
— Сегодня творческая работа, берем две строчки из стихотворения Российского классика и попытаемся самостоятельно дорифмовать его.
В конце урока все наклонили головы и только (В)овочка тянет радосно руку.
У— Ну давай Вовочка.
В— Я сзади входил
Ей груди кретя!
У— ВОВОЧКА! Где же здесь классика?
В— То как зверь она завоет
То заплачет как дитя!

Из биографии Вовочки:
Когда Вовочка родился, его папа перебил всех аистов в округе.

Идет урок в школе. Сидят маленькие дети, учительница спрашивает:
— Ребята! Кто знает, как можно сразу взять 2 арбуза?
Вовочка моментально поднимает руку, учительница:
— Кто-нибудь еще?
Встает Танечка и говорит:
— Я бы взяла один арбуз в одну руку, а другой в другую!
— Умничка, Танечка! — говорит учительница. — А кто знает, как перенести
3 арбуза?
Вовочка опять тянет руку, но учительница его игнорирует.
Встает Вася:
— Я бы взял один арбуз в одну руку, другой в другую, а третий бы насадил
на мужское достоинство!
— Фу, как отвратительно, Вася! Как ты можешь! Я понимаю, если бы такое
сказал Вовочка...
Тут Вовочка не выдерживает и говорит:
— Марья Ивановна, я знаю, как перенести 5(!) арбузов!!
— Да? и как?
— Я бы взял один арбуз в одну руку, другой в другую, а на мужское
достоинство насадил бы Васю!
-=Денис из Киева=-

Отец смотрит дневник сына.
— Ну, что это у тебя за оценки, одни тройки, ни одной пятерки и четверки!
— Папа, так ведь и школа у нас средняя!

Первый урок английского.
Учительница:
— Кто из вас, , знает все английские буквы .
( маленький):
— Я.
(У) — Hу называй, по порядку.
(В) — Q, W, е, R, T, у...

Сходил на встречу Выпускников , 10 лет после окончания Весь вечер в голове крутилась песня из фильма "Мери Поппинс": —Тридцать три коровы, тридцать три коровы. .

В том холодном декабре далекого 1987 года, в затерянном в сибирской
глуши гарнизоне молодой солдат Мишка С., он же автор сего опуса,
отчаяно затосковал. Мне надоело. Надоело получать по наглой еврейской
морде от ротных дедов, получать жестко и систематично. Все это было
совсем и не из-за той самой морды, и даже не совсем из-за того, что был
я воином молодым, месяц назад прибывшем из уютной учебки, где гоняли
мало, кормили как на убой, а в казармах были паркетные полы и
раскаленные батареи. Проблема была в том, что прибыл я в часть с
принципами и иллюзиями. Принцип был прост, как солдатский сапог — я был
готов выполнять любую работу, включая мытье полов, но не прислуживать
сильным мира сего, то есть — не стирать чужое ХБ и ПШ, не подшивать
чужие подворотнички, не заправлять чужие постели и прочая и прочая...
Много обязанностей у молодого солдата, долог его рабочий день и рабочая
ночь не коротка. И вот от всего этого решил я отказаться в первый же
день. Тем более, что и иллюзии мои подталкивали меня на тот же скользкий
путь. Во-первых, я был уверен, что мой опыт уличных драк, несколько лет
занятий тривиальным боксом и солидная масса (жир и мышцы в соотношении
один к одному), помогут мне разъяснить свои принципы борцам за дедовские
идеалы. А, во-вторых, не сомневался я, что найдутся в части земляки,
земы, земели, которые впишутся за меня, замечательного, в трудную
минуту. И собирался я, как говорят у нас в Израиле, сплясать на двух
свадьбах. То есть в земляки я записал, разумеется, всех хохлов — а как
же, один язык, одни песни. Отец мой обожал украинский фольклор, напевал
в машине под нос "Горiла сосна й палала", а не ожидаемую "Хаву Нагилу"
или хотя бы Розенбаума.
Ну и, разумеется, ожидал я поддержки от своих, родных, маланцев носатых.

Облом меня ждал по всем пунктам. Габариты мои никого не впечатлили,
первый дед, посаженный мною на жопу, привел еще пяток плотных ребят,
которые отбуцали меня — мама не горюй. Я отбивался, но толку было мало,
совсем мало. Так они и подходили ко мне, раз в три-четыре дня, вежливо
спрашивали, не желает ли многоуважаемый гусь подшить усталому дедушке
подворотничок — и, получив отрицательный ответ, принимались за свое
нелегкое дело.
На Украинском фронте все выяснилось в первый же день — деды из
Ивано-Франковска гнобили духов из того же города особо изощренно, не
опускаясь до бесед на рiднiй мовi. Мда, было о чем задуматься.
Евреев же в роте было двое. Один — зачмореный дедушка, который вместе с
молодыми драил полы в казарме, и на мое появление в роте никак не
среагировал, не до меня ему было. А вот второй... С этого места,
пожалуйста, поподробнее. Находился он в командировке, вернуться должен
был в марте — но легенды о нем ходили по роте, от его имени содрогались
стены. По описанию, был это былинный молодец, Илья Муромец, Калев и Тиль
Уленшпигель в одном лице. Фамилия его была Шерман, а кликуха,
произносимая шепотом, — Шерхан. Его приезда я ждал, как еврей ждет
прихода Мессии — хотя жизнь моя в роте потихоньку стала налаживаться.
Меня приняли as is, то есть — с моими принципами. Тем более, что службу
я понимал, выше головы прыгнуть не пытался, да и надоели дедам эти бои -
каждый раз кто-нибудь из них получал если не по печени, то по почкам.
Ротный стал на них как-то нехорошо поглядывать. И, вообще, молодых в
роте хватало — так что меня просто оставили в покое.
И вот в один прекрасный день... О том, что Шерхан возвращается, узнали в
роте за два дня. Водку купили и спрятали в мастерских. Не хватало цветов
и духового оркестра. В роту он пошел не прямиком, а через кочегарку, где
вымылся под душем, побрызгался приличным одеколоном, переоделся во все
новое-нулевое и появился в роте расчетливо во время вечерней поверки,
как принц перед своими поддаными. Старшина торопливо дочитал поверку,
вольно, разойдись, и деды бросились к Шерхану, суетливо протягивали руки
для рукопожатия, а он стоял, величавый, как памятник Ильичу в
Кацапетовке. Такого еврея я не видел никогда до, и совсем немного раз
после — а уж в Израиле евреев хватает, поверьте мне. Ростом он был под
два метра, стройный, поджарый с холодным презрительным взглядом-скорее
похож на грузинского князя, чем на барнаульского маланца. Деды уволокли
его в проход, где немедленно появилась жареная картошечка, две мисочки
бациллы(ну-ка, молодые, угадайте, что это), та самая водовка, соленые
огурцы — и начался пир горой. А я лежал на своем втором ярусе и мечтал,
гусь лапчатый, как круто изменится моя жизнь. Говорил Шерхан мало, слова
взвешивал, бросал их в толпу в нужное время и в нужной интонации,
вызывая у слушателей именно те эмоции, которые и ожидал. Царь, калиф,
падишах.
Утром он подошел ко мне. Рота ушла на хоз. работы, а мы остались в
расположении — и это было естественно, ни старшина, ни ротный ни словом
не заикнулись, что не плохо бы на мороз, братцы-маланцы. Мы присели на
табуретки в Ленинской комнате, и Шерхан заговорил абсолютно по
человечески, это был обычный еврейский мальчик, только большой. Зовут
его Вовой. Его тоже забрали после первого курса, тоже политех, а тетя
его подала документы на выезд, говорят скоро начнут выпускать пачками,
конечно в Израиль, какая еще Германия — только Израиль. И, вообще, он
устал от этой службы, от тупого быдла вокруг, сегодня с этой пьянкой
спал от силы полчаса, а пить он вообще не любит, но деваться некуда,
так что пойдет он сейчас вздремнет до обеда, а не могу ли я, пока он
будет дремать, подшить ему воротничок и гладануть хебешку... Я пристально
посмотрел ему в глаза. Еврейский мальчик Вова исчез. Передо мной сидел,
хищно скалясь и готовясь к прыжку, Шерхан. Настоящий, как у Киплинга.
"Нет, Вова, у меня еще плац не метен" — сказал я, четко произнося каждое
слово. Встал и пошел, как был, без бушлата к выходу. И в спину: "Смотри,
маланец, тебе здесь жить." Ничего, Вовочка, видишь — я выжил, ничего...

Бабушка читает внучке сказку:
— Вот видишь внученька — волк съел овечку, потому что она была непослушной...
— А если бы она была послушной — то её бы съели люди — правда, бабуля?..

В школе. 1-й класс.
— Вовочка, выйди к доске и посчитай, пожалуйста, сколько будет пять
плюс пять!
Вовочка выходит и, загибая пальцы на руках, начинает считать:
— Один, два, три...
— Э, нет, Вовочка, так не пойдет! Hу-ка засунь руки в карманы брюк и
считай заново! Сколько будет 5+5?
Вовочка прячет руки в карманы и после паузы говорит:
— Одиннадцать!!!

Дедушка рассказывает внуку:
— Вот умер Ленин — появился ленинизм, умер Маркс — появился марксизм.
Внук:
— Дедушка Онани, не умирай!